Почти каждое мгновение, проведенное с Таргеном на Сотере — планете, на которой они были выброшены, по словам Кира и Кейла, — было чудесным. Если бы не скексы и контрабандисты, это был бы маленький кусочек рая. Она будет скучать по этим осенним краскам, чистой воде, свежему воздуху, мягкой красной траве и, больше всего, по прекрасному открытому небу.
Конечно, воздух обжег ей легкие, когда она впервые вдохнула его, дни были холодными, а ночи совершенно ледяными, грозы были такого ужасающего уровня, что она и представить себе не могла, еды было мало, а камни и опавшие иголки расцарапали подошвы ее ног в кровь — но она осталась при своем первоначальном мнении. При других обстоятельствах, при правильном снаряжении, их пребывание на Сотере было бы тем отдыхом, в котором она давно нуждалась.
Но теперь они были дома, и Тарген вел ее в свой дом, чтобы встретиться со своей семьей и друзьями… и воссоединить ее с братом. Она была одновременно встревожена и взволнована.
Ховеркар внезапно ускорился, заставив желудок Юри затрепетать. Тарген накренился в сторону, наклонив машину на воздушной подушке под резким углом, чтобы проскочить мимо более медленного транспортного средства.
— Почему мне кажется, что все здесь ездят еще медленнее, чем раньше? — проворчал Тарген.
— Я уверен, что наш пункт назначения никуда не денется, — сказал Кейл с заднего сиденья. — Разве немного терпения не было бы разумным?
Юри повернула голову и снова посмотрела на близнецов. Они были одеты в те же облегающие черные комбинезоны, которые носили на протяжении всего обратного путешествия на Клыке. Костюмы с высокими воротниками делали близнецов стройнее, чем они казались в доспехах, но даэвы ни в коей мере не были слабыми или лишенными рельефа мышц. Их хвосты лежали на сиденье между ними, обвившись друг вокруг друга, и кончики их неторопливо помахивали.
Они оба встретились взглядом с Юри, и Кир улыбнулся.
— Меня не было дома несколько недель, даэва, — сказал Тарген. — Если я не позволил армии скексов остановить меня, я, блядь, уверен, что не позволю бесконечному трафику Бесконечного города сделать это..
Словно для иллюстрации своей точки зрения, он еще больше увеличил скорость автомобиля, пересекая широкую воздушную трассу и проезжая при этом прямо перед несколькими другими автомобилями.
— Ты еще более безрассудный пилот, чем мой брат, — проскрежетал Кейл, нахмурив брови.
— Я считаю, что умелый — более правильное слово, — сказал Кир. — Полагаю, теперь мне есть к чему стремиться. Тарген установил новый стандарт.
Юри накрыла ладонью руку Таргена.
— Думаю, в этом я согласна с Кейлом. Я бы предпочла, чтобы меня не стошнило до того, как мы доберемся туда.
Тарген раздраженно фыркнул.
— Никто не истекает кровью, Юри. Тебя не стошнит. Откинься назад и наслаждайся поездкой, — его взгляд снова метнулся к ней, внезапно вспыхнув. — Это только первый из многих, раз уж мы вернулись.
— Ты был недостаточно удовлетворен своими совокуплениями на борту нашего корабля? — спросил Кейл.
— И я бы не назвал это первым с момента прибытия, — добавил Кир со смешком. — Когда мы приземлились, это определенно звучало так, как будто вы…
— Мы уже на месте? — спросила Юри, его щеки вспыхнули от тепла. Неужели они были такими шумными?
— Да, почти, — Тарген вывел ховеркар с главной полосы движения на одну из улиц внизу. — Теперь я знаю, что даэвы любят пялиться на людей, как тараканы, и подслушивать личные моменты. Вы двое не выигрываете никаких очков для своего вида.
— Это была не наша вина. Временами казалось, что на Клыке нет такого места, где мы могли бы тебя не слышать, — сказал Кейл.
— Единственное, что было громче — это твой храп в первый день нашего путешествия, — добавил Кир. — Я боялся, что Клык разлетится от него на части.
Облегчение Юри, когда она увидела Таргена, окровавленного, но живого, стоящего в грузовом отсеке, было огромным — даже сильнее, чем ее отвращение к крови. Она обнимала его так крепко, как только могла, долгое-долгое время, неохотно отпустив только, когда он положил руки ей на бедра, отодвинув назад, и сказал ей помочь с остальными, пока он приведет себя в порядок.
Ему удалось сделать три шага, прежде чем он рухнул. Сердце Юри подскочило к горлу, и она бросилась к нему. Его кожа была такой горячей, какой она никогда не чувствовала, но сердцебиение было сильным и ровным. Это не избавило ее от беспокойства, но она видела это раньше — в день катастрофы, когда он сел посреди чужого леса и просто заснул, несмотря ни на что.