— Что происходит? — спросила она. — Ты думаешь, что-то не так?
Он хмыкнул, и его грудь раздулась под ее рукой, когда он сделал глубокий вдох. Когда он выдохнул несколько секунд спустя, то сказал:
— Нет, все еще чувствую гул в воздухе от двигателей. Вероятно, просто устраивают нам ночной цикл — или оставляют в темноте, чтобы поиздеваться.
Хотя она не могла уловить того шума, на который он ссылался, она приняла его ответ. Единственный раз, когда она находилась на космическом корабле, был во время путешествия на Артос — и тогда она почти ничего не знала об этих кораблях.
Шли секунды, и она медленно начала различать впереди свет — тонкие вертикальные полоски, такие тусклые, что, должно быть, это была игра ее разума. Но со временем эти полоски света становились все четче, пока она, наконец, не поняла, что видит слабые отблески на прутьях камер. Она повернула голову ко входу, где над дверью лился мягкий свет, который, помимо едва заметного блика на решетках, казалось, только усиливал тени.
Нет, не так — там было еще два источника света, один на несколько клеток ближе к двери, чем у Юри, а другой прямо напротив. Оба были кхал отметинами, дальняя принадлежала седхи, ближняя — женщине-волтурианке. Эти кхал, казалось, ни на что не проливали свет, а волтурианка была слабее, чем когда-либо, ее положение предполагало, что она лежала на боку.
— Можно прилечь и попытаться немного отдохнуть, — сказал Тарген.
Юри хотела возразить, что она не устала, что спать — это последнее, чего ей сейчас хотелось, но она знала, что он прав.
Держа одну руку на груди Таргена, она вытянула другую руку в направлении сплошной стены — по крайней мере, она надеялась, что это было именно то направление — и вслепую помахала вокруг. Она сделала всего несколько гребаных шагов, не так ли?
Тарген усмехнулся.
— Обними меня, земляночка.
Юри повернула лицо к Таргену, прищурив глаза. Она почти могла различить его неясный силуэт.
— Ох, Тарген, я не знаю, подходящее ли сейчас время для… э-э, ну, ты понимаешь. Заниматься всякой всячиной. Я не хотела, эм, прикасаться к тебе.
— Не то чтобы я не был готов, но я не это имел в виду. Я просто хотел направить тебя к стене.
Жар залил ее лицо.
— О. Я так и знала.
Конечно, конечно, Юри. Конечно. Мы знаем, что было у тебя на уме. Не то чтобы ты не поглядывала украдкой на его задницу и член все это время, и ты помнишь, что он смотрел на тебя. Он, вероятно, проверяет тебя прямо сейчас…
— Подожди, ты видишь? — спросила она.
— Мммм, — от ответа у него заурчало в груди, вибрации передались в ее руку, заставляя пальцы ног поджаться, лоно напрячься, а соски затвердеть, превратившись в твердые маленькие бутоны.
Почему его голос должен быть таким чертовски сексуальным?
Он может видеть тебя, Юри!
— Черт возьми, — она скрестила руки на груди, чтобы скрыть реакцию тела, но, вероятно, было уже слишком поздно.
— Я думал, мы прошли это, зоани.
— Ну, а ты… Как ты можешь отдыхать, если пялишься на мою грудь?
Тарген снова усмехнулся.
— Это проблема, с которой мне нужно разобраться. Иди сюда, землянка.
С пылающими щеками Юри подошла к нему вплотную и обвила руками его талию, прижимаясь грудью к его груди. Твердый член уперся в ее живот. Она рефлекторно дернула бедрами назад.
Тихий, но безошибочно узнаваемый стон сорвался с губ Таргена.
— Он не укусит, Юри.
— Но ты мог бы.
— О, я укушу.
Прежде чем она успела ответить, Тарген отступил в сторону, заставляя ее двигаться вместе с ним. Когда он повернулся, ведя ее за собой, она почти почувствовала, что они участвуют в каком-то незрячем, неестественном танце — и не могла не задаться вопросом, умеет ли Тарген танцевать и хочет ли он попробовать. Затем он отвел ее назад еще на шаг. Ее спина коснулась холодной стены, и у нее перехватило дыхание.
Тарген склонился над ней, зажав между стеной и своим большим, твердым телом — его член горячим клеймом прижался к ее животу — и он прижался лицом к ее шее. Он глубоко вдохнул, как будто наслаждался ее ароматом. За этим последовало низкое, одобрительное рычание.
Приятная дрожь пробежала по телу Юри. Она чувствовала теплое дыхание Таргена и прохладное, твердое прикосновение клыков к своей коже, когда он провел губами по ее шее и плечу, и закрыла глаза, инстинктивно наклонив голову, чтобы дать ему больше места.
Когда его язык прошелся по ее шее и скользнул прямо за ухо, жар затопил ее внутренности, и Юри сжала бедра вместе, пытаясь облегчить внезапную боль между ними.