Тарген схватил ее за руку и рывком поставил на ноги.
— Пора идти, земляночка.
Прежде чем она успела ответить, он подхватил ее на руки, прижимая к груди, и поспешил прочь от реки. Юри обвила руками его шею. Еще одна вспышка осветила небо, на мгновение превратив ветви и иголки над головой, большая часть которых трепетала на усиливающемся ветру, в темные силуэты.
— Я могу бежать, — сказала она. Ее пальцы сжались, чтобы впиться ногтями в его кожу, когда очередной раскат грома потряс этот чужой мир.
— Я знаю, — он не ослабил хватки, не замедлил шага — даже когда пологий подъем, по которому он бежал, стал круче и более неровным. Запрыгнув на большой валун, он остановился и оглядел окрестности.
В этот момент начался дождь, проливной ливень, такой быстрый и интенсивный, что по сравнению с ним шланг Мортанниса казался пипеткой. Деревья плохо защищали от дождя; Юри промокла за секунду или две так основательно, как будто прыгнула в реку.
А еще было холодно.
Тарген выпустил струю воздуха, от которой с его губ брызнула вода, оскалил зубы и уставился в небо, казалось, его не трогал дождь, хлеставший по лицу. На мгновение в его глазах появился дикий блеск, и жар его тела усилился, несмотря на окутывающий их холод.
Юри откинула мокрые волосы с лица и вытерла глаза. Холод уже пробирал до костей. Она вернула руку на прежнее место, обвила шею Таргена и крепко сжала.
Он перевел взгляд на нее, и угрожающий огонек в его глазах померк. Его хватка на ней бесконечно усилилась. Все, что он мог бы сказать, все, что имело значение, было передано выражением его лица и этим небольшим действием: Я с тобой, Юри. Ты моя, и я с тобой.
Она не могла избавиться от глубоко укоренившегося беспокойства, не могла заставить замолчать подсознание, которое кричало об опасности, но она знала, что Тарген защитит ее. Они пережили катастрофу и сумели ускользнуть от контрабандистов. Это было всего лишь еще одно препятствие, которое нужно было преодолеть.
— К черту эту бурю, — прорычал Тарген. Он побежал вперед, тяжелые шаги отдавались в ее теле, словно бросая вызов ветру и грому. — Я бывал в общественных туалетах и поопаснее этого.
Несмотря ни на что, уголки рта Юри приподнялись.
— Ну, нам же нужно было принять душ, верно?
Он рассмеялся. Это был гортанный, но искренний звук, такой же дикий, грубый и добродушный, каким показал себя Тарген, — но в его основе сквозил намек на напряжение и борьбу. Хотя он не проявлял никаких признаков этого в течение дня, она знала, что он все еще охвачен той внутренней битвой, которая сделала его таким беспокойным и раздражительным в клетке.
Рюкзак Юри трясся на бегу, лямки натягивались на плечи. Она просто крепче прижала его к себе и опустила голову, чтобы проливной дождь не бил в лицо. Когда она посмотрела через плечо Таргена, река, которая не могла быть так уж далеко позади них, уже скрылась из виду из-за сильного дождя и создаваемого им тумана.
Когда Тарген, наконец, замедлился, Юри переключила свое внимание вперед. Ее мозгу потребовалось мгновение, чтобы распознать большую темную фигуру перед ними, которая была нечеткой из-за мрака и тумана.
Она смотрела на огромное упавшее дерево — древнее дерево, как ей показалось. Многие из вывернутых корней торчали в воздух, как скрюченные пальцы скелета, а обнаженная древесина была почти полностью покрыта красноватыми мшистыми наростами. Грязь вокруг корней образовала холмик, выступающий из склона, — холмик с широким низким отверстием. Вода капала с вершины и маленькими ручейками текла вокруг, но лощина находилась вниз по склону и, казалось, была почти сухой.
Тарген остановился в нескольких шагах от естественного укрытия и поставил ее на ноги.
— Подожди здесь.
Юри скрестила руки на груди, пытаясь сохранить тепло своего тела, когда он взял в руки один из своих топоров и зашагал вперед. Без защиты тела Таргена, ледяной дождь и ветер снова обрушились на нее, заставляя дрожать и стучать зубами. Над головой сверкнула молния, ненадолго осветив близлежащие деревья. Несмотря на то, что она ожидала этого, она все равно подпрыгнула, когда несколько секунд спустя прогремел гром.
Тарген присел на корточки у входа в курган, оперся свободной рукой на один из выступающих корней поблизости и наклонился в темноту. Он оставался в таком положении несколько секунд, в течение которых воображение Юри представляло всевозможных страшных зверей и чудовищ, которые могли обитать в этой темноте.