Поставив в журнал пятерку, Карла подняла голову и... даже поежилась слегка от направленного на нее взгляда новенького. А смотрел он на нее так, как будто ему Карла вместо обещанного мороженого подсунула дохлую мышь.
— Мне кажется, ваш новый одноклассник хочет что-то добавить? — Карла, улыбаясь, глядела на новенького.
Тот поднялся и сказал:
— Добавлять тут нечего. Все, что он сказал — неправда. А как жаль! Ведь Павел — однофамилец такого великого человека.
Карла после замешательства сказала, уже не улыбаясь:
— А ну-ка, поясни, какого человека?
— Павел Фивейский — это такой святой, друг Антония Великого, монах, который жил в пещере Фиваидской, в Египте, ему ворон каждый день хлеб в клюве приносил.
— Как, ворон в клюве? — Карла снова улыбнулась. — Ваня, но вы уже вышли из возраста, когда сказки за быль принимают.
— Это не сказка. Это «Жития святых». Мы их с дедушкой каждый день читаем...
Карла перебила его мягко:
— Нельзя опираться на «Жития святых» как на историческое свидетельство...
— Почему? — возразил новенький. — Там все правда, а вот здесь, — он щелкнул пальцем по учебнику, — вранья хватает!
Что там вранья хватает, Карла была вполне согласна, однако подобные пощелкивания у шестиклассников надо пресекать.
Карла подняла вверх палец и сказала назидательно:
— Но-но! Нельзя так говорить.
— Можно. Ложь можно обличать. Спаситель сказал: проповедуйте. А врагов не убивать, врагов любить надо, потому что эта заповедь — не человеческая выдумка, а наказ самого Господа. Начнешь мстить всем врагам, обязательно найдется кто-то, кто посильней тебя. Кто тогда спасет тебя от его мести? А простишь своего врага, тогда и Господь всех, кто тебе мстить собирается, силы лишит.
— А ты читал Евангелие?
— Мы его с дедушкой каждый день читаем, а что непонятно, он мне растолковывает.
— А кто у тебя дедушка?
— Сторож при церкви Предтеченской. Мы только позавчера туда, в сторожку, переехали. Ну, и еще столярит там, на службе прислуживает.
— Шестерит, — произнес пренебрежительно чей-то голос сзади.
— В храме шестерить — Богу угодить, — тут же ответил новенький.
Карла не успела среагировать на эту словесную перепалку, только руку подняла, призывая к молчанию.
— А еще что-нибудь ты читаешь, Ваня Собирателев?
— Зако-он Бо-жий, — почти пропел тот же голос сзади.
— Закон Божий уже прочел. И тебе советую, — ответил новенький, не оборачиваясь.
— Так! Говорить с места можно только после поднятия руки и моего разрешения.
— А еще мы читаем «Жития святых».
— М-да... Ну, а Пушкина, Лермонтова?
— Читаю, их мне тоже дедушка дает.
— Какой послушный внучек, — усмехаясь сказал отличник.
На этот выпад Карла почему-то не среагировала.
— Вообще-то, такое послушание — это хорошо, — Карла вздыхала, сосредоточенно раздумывая. — Но, понимаешь, э-э... мы, взрослые, тоже ведь, бывает, ошибаемся, когда дело касается... ну, таких вещей... в области культуры... Мы, понимаешь, часто недооцениваем то, что бесценно, вечно, и — переоцениваем, так сказать, временное, уходящее.
— А Евангелие и «Жития святых» — это и есть вечное и бесценное.
— Ну, а остальное культурное богатство: литература, кино?
— А это и есть временное и уходящее.
— Ну, а однобокость, в ней, вообще-то, тоже хорошего мало... — слегка даже раздраженно сказала Карла. — Прости, пожалуйста, э-э... твой дедушка, он что, запрещает тебе читать что-либо без его разрешения?
— Да я и сам не хочу.
Карла сокрушенно покачала головой, постукивая ногтями по столу.
— Мой дедушка поставлен надо мной Богом, — продолжал Ваня, — и, слушая его, я Самого Бога слушаю. А если не буду слушать, то... «В малом ты был неверен, кто доверит тебе большее?» — это Сам Иисус Христос так сказал.
— Это все тебе дедушка внушил?
— Мы про это выписывали вместе, когда читали.
— Но, извини, пожалуйста, твой дедушка — не Бог! Он может и ошибаться! Да так, что жизнь твою искалечит...
— Если мы делаем не рассуждая то, что нам велят, то сделанное нами будет во благо, а если в чем-то ошибались те, кто велели нам, то надеемся, что их ошибки Сам Бог и исправит. Исправит для всеобщего назидания, чтобы мы, делающие, слушались бы по-прежнему, а поставленные над нами — ошибки свои поняли.
— Это что, цитата откуда-то? — почти испуганно спросила Карла.
— Да, — улыбаясь ответил Ваня Собирателев. — Это дедушка мне написал, а я выучил.