— Вот именно это-то и плохо! Не напомнишь мне, кто в свой первый рабочий день пришел одетым в плащ кучера, в цилиндре (кстати, ты до сих пор так и не раскрыл величайшей тайны, где нашел раритет конца восемнадцатого века работы самого Джона Гетирингтона), в белых перчатках, причем одна была длинной вечерней женской, а вторая — обычной короткой мужской, в черных резиновых сапогах, белых брюках и синей джинсовой куртке поверх женской зеленой шелковой блузки?
— А тогда не подскажешь, кто мне "от всей души подсказал", что "в маггловской одежде, в отличие от одежды волшебников, можно свободно смешивать предметы"? Не тот же человек, из-за кого Лора отправилась на маггловскую вечеринку одетой в ночнушку вместо вечернего платья?
— Ничего не знаю. Я всего лишь предоставил ей образец маггловской печатной продукции.
— Ну-ну. А с ее мужем ты до сих пор в натянутых отношениях?
— И я искренне не понимаю, почему. Ведь именно благодаря той ночной рубашке он обратил на нее внимание, и теперь у него есть жена и двое боевитых пацанов шести и восьми лет. Ладно, шутки шутками, но новички одеты совсем не так, как новички. А с учетом того, что преподавание маггловедения, как я знаю достоверно, остается пока на должном уровне, объяснением этому может быть только одно. Все они — магглорожденные. Причем, так как они одеты не просто прилично, но и современно, я делаю вывод, что они худшие представители так называемой "новой крови". Волшебники, продолжающие цепляться за свое маггловское прошлое и принципиально не желающие адаптироваться в новом для них мире.
Эрни, услышав такое, надулся жабой. Все же даже пяти курсов дружелюбного Хаффлпаффа недостаточно в качестве прививки от родового снобизма.
А Гувер тем временем продолжал:
— Нет, я не ретроград, и не предлагаю загонять таких магов в резервации или класть на алтари. Пусть живут себе. Но ты, надеюсь, еще помнишь правила? Никаких магглорожденных или воспитанных среди магглов полукровок к нашей работе допускать нельзя. Ее могут нормально выполнять только воспитанные в волшебном мире колдуны и ведьмы, желательно чистокровные. Прецеденты, отлично доказывающие правильность такого требования к персоналу, тебе не раз показывали в омуте. Впрочем, о последствиях такой ошибки еще Слизерин предостерегал…
— Я отлично знаю правила, это правда. Поэтому я помню, что это — не правило, а рекомендация. Это раз. А два, новички такие магглорожденные, что прям магглорожденнее некуда. Представьтесь ему, господа. И назовите статусы крови, — усмехнулся Смит. Уж он-то наверняка их знал, как и краткую характеристику на каждого из нас. И явно собирался получить удовольствие от очередного сажания старого приятеля в дурно пахнущую лужу. Судя по всему, так они развлекаются уже не первый год.
— Эрнест Макмиллан, чистокровный, — чопорно произнес Эрни, всем своим видом показывая разницу между каким-то мелким чиновником и наследником древнейшего и благороднейшего рода.
— Захария Смит, полукровка.
— Энтони Гольдштейн, чистокровный.
— Джастин Финч-Флетчли, магглорожденный.
— Уэйн Хоп… Крэбб. Полу… Э-э-э… — замялся брат и вопросительно посмотрел на меня.
— Чистокровный, — ответил я за него.
— Да? — с сомнением хмыкнул обливиатор.
— Да. Уэйн Крэбб, наследник рода Крэбб, — глядя прямо ему в глаза, ответил я и, пытаясь косплеить "малфоеныша, версия один точка ноль от первого сентября девяносто первого", представился сам: — Винсент Логан Крэбб, лорд Крэбб.
— Ой, ничего, что я сижу перед такими важными господами? — в шутливом ужасе поднял руки Гувер.
— Можете извиниться и встать, — милостиво кивнул я ему и с удовольствием заметил, как мелькнул желвачок у него на скулах. "Ибо нехрен! Точить свое красноречие он об нас будет! Щаз! Посмотрим, у кого тут язык острее! Но в меру, в меру…"
— Что же касается их одежды, — продолжил невыразимец, — считай, что они просто самородки. Как Скамандер в магозоологии, как Локхарт в обливиации, так и они, только в подборе одежды.
— Лучше бы они были как Локхарт. Для нашего дела один хороший обливиатор полезнее сотни гениальных модельеров. К сожалению, такие мастера встречаются раз в полвека. Жалко Локхарта. Старина Грегори Мортон на его место нанял пятерых, и то они справляются хуже, чем он один.
— Да. Он оказался слишком хорош. И храбр. Жаль. Зачем только связался с проклятой должностью учителя ЗОТИ?
— Не знаю. Продолжал бы писать свои книжонки в свободное от основной работы время, а гонорары на рожу свою переводить, мы бы до сих пор горя не знали.