Я послушно подобрал труп и замялся. Задавать следующий вопрос было, откровенно говоря, боязно, особенно после всего случившегося, но уж слишком был он интересным и важным для меня. Правильное понимание мотивов учителя может как-нибудь спасти мне жизнь. Тем более тему эту в разговоре поднимали и без меня, так что мое любопытство не будет иметь фатальных последствий.
— Что? — спросил меня Темный Лорд, видя, что я совсем не тороплюсь к двери.
— Учитель…
— ?
— Учитель, а можно задать неприятный вопрос?
— Рискни, — одними губами улыбнулся Волдеморт.
— По поводу новых сложностей. Это… Ну… Скажите, а как так получилось, что вы возродились не собой, а… таким вот? Это Хвост в ритуале ошибся?
— Нет! Это Поттер-р-р-р! — в мгновенно вспыхнувшем бешенстве прорычал-прошипел Волдеморт имя своего врага. — Это его порченная кровь сделала меня таким!..
"А вот теперь отсюда лучше валить!" — подумал я, и пока Волдеморт, задыхаясь от злости, не придумал причину для круциатуса, вежливо поклонился и сбежал.
Вернувшись домой, я отмахнулся от Уэйна и отправился в кабинет. Крепко подумать.
"Интересно, сколько мне теперь помариновать Фаджа? — развалясь в кресле главы, размышлял я, машинально подбрасывая в руке спичечный коробок. Совать его в карман я не стал, а то неизвестно, сколько там еще продержится трансфигурация. — Идти прямо сейчас — глупо, ибо это означает открыто и честно признаться в службе Темному Лорду. А совершать такой "каминг-аут" еще год будет крайне тупо. Тут и неуемный Скримджер, и Боунс — это та, которая единственная осталась. Что ей в голову взбредет? Не-не-не… Но и "передержать" Того-кто-не-хочет-больше-быть-министром тоже нехорошо. Так сколько? Неделю? Или хватит трех дней? Хочу в отпуск со спокойной душой поехать… Ах, отпуск!.."
Интерлюдия 40
Уже шестой год подряд Джон Мейджор, семьдесят второй премьер-министр Соединённого Королевства Великобритании и Северной Ирландии мог называть традиционную резиденцию английских премьеров на Даунинг-стрит десять фальшиво небрежным словом "моя". Когда-то, поначалу, это наполняло его сердце радостью и безумной гордостью, но очень быстро они сошли на нет под давлением выполнения ежедневных должностных обязанностей. Казалось бы, сложностью и ответственностью трудно удивить бывшего министра по социальным вопросам, заместителя министра финансов, министра иностранных дел и канцлера казначейства. Однако посту носителя верховной власти монарха-в-Совете это удалось.
— Мистер Барлоу, на сегодня вы можете быть свободны, — пятидесятитрехлетний политик-консерватор коротким кивком отпустил своего сорокалетнего персонального помощника, открыл дверь и зашел в кабинет.
"Когда-то власть и богатство — ни один премьер никогда не жил на одну лишь мизерную, в сто пятьдесят тысяч фунтов в год размером зарплату — не могли не приносить удовлетворение. Когда-то… Но не в случае перманентного аврала по проводке линкора "Великобритания" из текущего "шторма"-кризиса прямо под удары следующего!" — поддерживая на лице спокойную мину, тяжко вздохнул про себя достопочтенный премьер-министр.
Подтверждением небезосновательности тяжелых мыслей являлась лежащая на столе толстая стопка свежих документов — сверхсрочных и сверхважных вопросов, решение по которым мог принять только премьер-министр. Но садиться за стол и начинать хотя бы простое ознакомление Мейджор пока не собирался. Тому была весьма уважительно звучащая отговорка — нужно было подготовиться к важному разговору. Буквально с минуты на минуту должен был состояться таковой с очередной "гориллой" — президентом маленькой, но очень гордой страны. Нищей самой по себе, но расположенной так, что под контролем, пусть и неафишируемым, Британии она могла доиться чистым золотом. Или же создать кучу проблем своим соседям, геополитическим соперникам страны, над которой никогда не заходит солнце.
"…Пока еще не заходит. Но в следующем году китайцы отнимут у нас Гонконг, и на этом история закончится! Как бы хотелось сказать что-то в духе: "Ах, договор? Ну и что, что десять лет назад мы подписали соглашение о передаче? Все уже изменилось…" Никто бы этому даже не удивился. Англия традиционно руководствовалась, как когда-то емко выразился коллега — тридцать пятый премьер-министр, духом своих интересов, а не буквой каких-то там бумажек, быстро теряющих силу! Но увы. С этим ничего, совсем ничего нельзя поделать! Сейчас, увы, уже не девятнадцатый век, когда парой полков ирландских и индийских туземцев под командованием английских офицеров можно было поставить на колени варварскую страну с населением в четыреста миллионов. Теперь "партнер" имеет достаточно силы, чтобы противостоять напору… Я рвался наверх совсем не для того, чтобы войти в историю премьером, на котором солнце Британии закатилось! А получилось именно так…" — с грустью думал министр.