Вот и сейчас Мундунгус сливал в омут памяти Дамблдора две сцены. Первая — как один из нынешних учеников Хогвартса покупал у Горбина очень специфический, а потому легко узнаваемый боевой артефактный пояс, в котором любили щеголять лорды Блэк. Вторая — как владелец этого пояса, обладавший совсем другим лицом и фигурой, уходил с места убийства главы ДМП.
После окончания переноса информации Флетчер обессилено откинулся в кресле. Эта магия ему всегда давалась очень тяжело, так что настало самое время отдать должное гостеприимству Дамблдора, которое в этот раз приняло форму бутылки дорого огневиски и закуски, принесенной хогвартским эльфом. Директор же тем временем внимательно, с разных ракурсов просматривал обе сцены.
Дамблдор не так чтоб уж очень сильно жалел последнего взрослого представителя рода Боунс. Не больше обычной человеческой печали от гибели сильного волшебника и вменяемого главы одного из министерских отделов. Однако она своей раздражающей принципиальностью, верностью букве закона и непониманием намеков уже изрядно надоела не только верховному судье, но и большинству Визенгамота. Так что можно было с уверенностью сказать: что так, что этак дни ее были сочтены. Не Волдеморт, так Фадж или его сменщик уберет неудобную фигуру, занимающую на влиятельной позиции место впустую.
А вот способ убийства Дамблдора очень заинтересовал. Альбус никогда не пренебрегал магическими новинками (вплоть до того, что даже Близнецам, бывало, "оговариваясь", подкидывал любопытные идейки), поэтому место преступления осматривал лично. Но, вслед за специалистами Отдела тайн, так ничего и не понял. Комната, в которой напали на Боунс, имела вид, будто бы в ней произошел взрыв… в обратном направлении! То есть и осколки летели, и предметы смещались не от некого фокуса, а к нему. Этакая бомбарда наоборот, которая взорвалась в дверях. Какие именно чары или набор чар были использованы и, главное, зачем, ведь на трупе Боунс, ну, насколько его сквозь обгорелую кожу смогли осмотреть, не было следов повреждений от ударов — неясно. Но очень любопытно. Жизненно любопытно. Ведь если так пришли к Боунс, то кто мешает точно так же прийти и к нему самому — к Дамблдору?
"А теперь, когда стала известна фигура исполнителя — любопытней вдвойне. Ведь если с помощью артефактов-чар-транфигурации, или еще что там это было, не самый сильный волшебник смог убить директора ДМП, куда слабаки не попадают по определению, то на что же способно это, вылети из палочки по-настоящему сильного? Например, самого Тома? — обеспокоился Дамблдор. — И, кстати, почему Риддл пошел не сам? Почему такое мощное заклинание доверил другому? Что такого я не увидел в Винсенте Крэббе, лорде Крэбб, что увидел Том? И что можно получить с Крэбба, держа его таким компроматом, по сути, за горло?
Хм… Беда в том, что владение настолько мощным компроматом в какой-то мере совершенно… бесполезно. Слишком уж бескомпромиссна эта тайна. Окажись в такой ситуации на месте Крэбба, ну, например, Малфой, я бы выпил рюмочку коллекционного огневиски столетней выдержки из бутылочки для особых случаев, но… Малфой слишком хитер и скользок для такой элементарной ошибки. Именно потому, что Люциусу есть что терять, он никогда не подставится настолько глупо. А вот Крэбб… Крэбб, судя по своим поступкам, далеко не настолько умен. И посеянные младшим Барти семена восхищения Томом, похоже, дали в и так не особо добропорядочном мальчике обильные всходы. По-юношески максималистичный Крэбб может наплевать на то, что взрослые опытные люди называют благоразумием и долгосрочными интересами. Пуститься во все тяжкие, с закономерным результатом, не думая о будущем. В таком случае Крэбб просто рассмеется мне в лицо и с гордо поднятой головой отправится в Азкабан, как сделал это в свое время Крауч.