Когда командующий вышел, взоры всех обратились к начальнику разведывательного отдела флота. Всю последнюю неделю телеграф работал непрерывно, отправляя и принимая ежесуточно сотни телеграмм, по большей части шифрованных. Казалось, Владивосток и Петербург «сшивают» огромную империю вёрстами бумажных телеграфных лент…
На 10 июля, на момент проведения Военного Совета офицерам было известно, что предложение о посредничестве в заключении мира между Японией и Россией, озвученное неделю назад президентом САСШ Теодором Рузвельтом обсуждается в Санкт-Петербурге.
– Евгений Владимирович, не томите, – не выдержал импульсивный Миклуха, – вы то точно в курсе всех тайн, что происходит, чего ждать?
– Господа, давайте дождёмся Николая Ивановича. Не хочу, даже на пять минут ранее «выдавать военную тайну». Пусть командующий лично озвучит последние директивы из столицы.
– Если мир, то на каких условиях, – Миклуха не успокаивался, – позором для великой державы будет решение отдать японцам корабли, затопленные в Порт-Артуре, да и как же сама крепость? А Ляодунский полуостров. А «Варяг»?
– А «Варяг» будем отбивать обратно, – спорщики не сразу заметили вернувшегося Небогатова, – вот вам и поручим, Владимир Николаевич. На «Ушакове» в Чемульпо зайдёте, раскатаете япошек, вернёте «Варяг» под флаг андреевский. Готовы?
– Всё-таки, война? – Семёнов невероятно лапидарно и ёмко сформулировал интересующий всех вопрос.
– Да, Владимир Иванович, император не согласился с предложением японцев разграничить послевоенные сферы влияния, руководствуясь нынешним расположением воинских сил. Порт-Артур будем возвращать силой оружия, коль на дипломатических фронтах ничего не вышло.
– Но, если армия «забуксовала» в Маньчжурии, месяц как наступает, а толку – чуть. То, следовательно, Петербург ждёт побед от флота?
– И снова вы угадали, господин капитан второго ранга, – Небогатов уселся в кресло, посмотрел на соратников и неожиданно рассмеялся, – поздравляю всех присутствующих с гордым званием «моряк Тихоокеанского флота». Государь буквально полчаса назад известил о том, что принял решение о первостепенном развитии морских сил на Дальнем Востоке, даже в ущерб флоту Балтийскому. Генерал-адмирал, категорически несогласный с таким поворотом, подал в отставку, каковая только что и принята.
– Вот так да, – невежливо перебил командующего Бухвостов, – значит, в России появится ответственное Морское министерство и министр, облечённый всеми полномочиями! Грядёт настоящая реформа флота!
– Погодите ликовать, Николай Михайлович, – Небогатов остудил пыл контр-адмирала, конфликтовавшего с окружением великого князя и искренне радующегося отставке Алексея Романова, – сие означает оставление ВСЕХ боевых кораблей на Тихом океане. На Балтике в ближайшие два-три года оборона столицы будет опираться на береговые батареи, Кронштадт, дивизионы новых миноносцев и подводные лодки. Вот почему генерал-адмирал дверью то и хлопнул – не будет масштабных парадов и смотров в Маркизовой луже и учений в Финском заливе. Но император обоснованно полагает, что по заключении мира с Японией наши воинственные соседи не успокоятся, непременно будут готовить очередные пакости. Потому современные корабли нужны здесь, а не в балтийских шхерах. Господа, сразу после Совета бегите, скачите, рысью, галопом, уж не знаю как, и спешно квартиры для семейств снимайте. Супруги ваши проклянут адмирала Небогатова уже за один только переезд из Петербурга, а если ещё и жильё им не понравится…
Ранним утром 11 июля 1905 года в море вышли «Орёл», «Суворов», «Александр», сопровождаемые тройкой больших миноносцев. Жители Владивостока, те кто не спал, уже привычно погордились броненосной мощью империи, решив что сплаванная троица пошла на отрядные учения, а возможно, что и на учебные стрельбы. Так сложилось, что «Бородино» и «Ослябя» из-за поломок часто оставались «охранниками» города, пока три скоростных броненосца утюжили воды залива Петра Великого.
В полдень 11 июля рейд покинули «Россия» и «Громобой», с которыми ушли ещё три эскадренных миноносца. Рейдеры после похода прошли спешный ремонт, пополнились новичками, прибывшими по Транссибу с Балтийского и Черноморского флотов. Небогатов сознательно «перегрузил» крейсера Брусилова и Лилье матросами и офицерами, полагая, что даже один-два выхода в море на прославленных кораблях (а после утопления «Якумо» «Громобой» и «Россия» в прессе стали как бы даже не популярнее флагмана флота – «Александра») заставят «проникнуться победным духом» новоявленных тихоокеанцев. А провизии хватит, равно как и места в каютах и кубриках – потеснятся на неделю, не переломятся. Война!