Из имеющихся у авианосного соединения видов самолетов только «Крусейдер», «Фантом» и «Виджиленти» имели скорости, превосходящие показатели атакующих их «Ту-22». Но «Виджиленти» не являлся истребителем, в основном он использовался в качестве разведчика. Так что достойными воздушными соперниками «Тушек» являлись лишь «Ф-8А» – «Крусейдеры» и «Ф-4В» – «Фантомы», да еще в какой-то мере «А-6» – «Интрудеры» – всепогодные штурмовики со скоростью у самого рубежа звукового барьера. Правда, последние не умели забираться слишком высоко, что ограничивало их боевые возможности. А «Крусейдеров» и «Фантомов» после всяческих катаклизмов последних суток у группировки имелось менее пятидесяти штук. Против ста сорока «Ту». Итак, корабельная группировка, обладая гигантским потенциалом нападения, имела весьма ограниченные оборонительные возможности в воздухе.
Оставалась надежда на саму корабельную оборону. Мы уже рассмотрели некоторые нюансы радиолокационных прихотей техники, и теперь можно приступить к общей оценке ситуации.
Из более чем четырехсот кораблей Соединенных Штатов Америки, участвовавших в локальной войне в Индокитае, в настоящий момент в Южно-Китайском море находилось около трехсот. Не все они, конечно, были военными. В конфликте было задействовано участие довольно много зафрахтованных армией во временное пользование гражданских судов. Некоторые из них, типа больших танкеров или скоростных лихтеровозов, тоже имели значение в качестве целей, но советская группировка, тайно сконцентрированная для удара, обладала крайне ограниченными возможностями для тотального уничтожения всего, что двигается по воде. Ее цели были очень конкретны. Да, к сожалению, хотя гигантов авианосцев было очень мало, их защищали мощные соединения. И чтобы добраться до них, нужно было решить две задачи: во-первых, обнаружить и не спутать с летающими имитаторами; во-вторых, суметь уничтожить. Мы видели, что на первом этапе кое-что в этом плане удалось.
Кроме плавучих аэродромов, у американцев в этом районе имелось три линкора времен Второй мировой войны, которые хоть и являлись анахронизмом, не были сняты с вооружения, дабы противостоять русским монстрам типа «Советский Союз». А блистательный наследник Российской империи, как известно, свои с вооружения снимать не собирался – берег для последнего и решительного боя. Штатовские линейные корабли значились у советских летчиков после авианосцев на втором месте по приоритетности. Затем шли крейсера, эсминцы и фрегаты. Ну а уж потом всякая мелочь типа корветов. Более маленькие вообще не имели значения, любой противолодочный вертолет был важнее. Это говорило о том, что хотя флот и авиация русских действовали в основном независимо, а подводные лодки вообще сами по себе, они тем не менее, по первоначальной задумке, должны были помогать друг другу чем можно, как пионеры в социалистическом соревновании по сдаче металлолома. Аналогия была еще более прямой, ведь после удачного попадания торпеды корабль действительно очень скоро становился грудой искореженного метала.
Продолжалось локальное, но рассредоточенное на большой площади светопреставление. Рассекали воздух стремительные силуэты игрушечных самолетиков, и, лишь когда они производили маневр на малой высоте и проходили над вами, их мощь становилась очевидной, она валилась на голову, давя рассудок и заставляя вибрировать перепонки.
Основное число кораблей не имели брони, подобно линкорам, доставшимся от отцов, посему, когда над палубой либо ниже ватерлинии (некоторые ракеты делали такой хитрый трюк, как подныривание) рвалось несколько сот кило высокоэффективной взрывчатки, это обычно вело к многочасовой огненной агонии либо вообще к гибели корабля. Кстати, очень часто покинутый командой корабль представлял собой вполне ремонтопригодную машину, просто американцы – народ, избалованный богатством и обилием техники, – не были приучены к подвигу, в отличие от русских, у которых вся жизнь сплошная борьба. После вытеснения штатовского флота советские моряки «подобрали» в Южно-Китайском море несколько годных для восстановления эсминцев и один крейсер, брошенный экипажем, но все еще держащийся на воде. Вполне возможно, что таких кораблей было больше, но они попались в перископы советских лодок «Джульетта», и те, не мудрствуя лукаво, давали по беззащитным залп.
21
Тотализатор моря
Возможно, где-то вблизи работали в режиме поиска акулы, определяя волшебно-чувствительными органами обоняния наличие пищи за много миль, а километровые глубины ровняли песочек перед приемом очередного металлического скелета, заправленного меньшими скелетами из кальция. Но все это была перспектива, хотя и недальняя, а здесь, в реальности, их родная лодка уже умирала, коптила дымом и пускала пузыри. Она уже даже не огрызалась, только выплевывала время от времени из нутра обожженных, мечущихся людишек. Как она не хотела их выпускать, как хотела утащить с собой в последнее сверхглубокое погружение. Она представляла собой столь жалкое зрелище, что кружить вокруг нее остался только один «СН-3», отпустив напарника по срочным делам, которых сейчас у противолодочной службы авианосной группы стало невпроворот.
Геннадий Гриценко уже освободился от обуви и самой тяжелой одежды, мудро не раздевшись до трусов. Вода, хоть и казалась теплой, могла отнять у него все энергетические запасы, потому предусмотрительность не мешала. С отчаянием смотрел он на происходящее. Он уже клял себя за необдуманное бегство, но, с другой стороны, чем он мог помочь сейчас там, внутри, – лишней суетой? Сколько людей уже плавало вокруг, ища за что зацепиться, с ужасом посматривая на зависший над ними вертолет, почему-то не торопившийся их расстреливать. Наверное, американцы слабо представляли себе масштабы нападения русских, или летчики все же являлись по призванию спасателями, а не охотниками за скальпами, или, в предстартовой спешке, к «Сикорскому» успели подвесить только торпеды, забыв подцепить пулемет «Мичиган».
И вот наконец из нутра лодки подали на воду самонадувающиеся плотики. Поскольку на плотах места было не вдоволь, то чем меньше человечков выберется из пылающего нутра, тем больше шансов у тех, кто уже тут, под шумящими лопастями судьбы. Эксперимент века – имитация искусственного отбора в локальной группе сухопутных существ в условиях враждебной океанской среды.
И Геннадий Павлович Гриценко пожелал участвовать в эксперименте. Возле дома его далекого детства протекала большая река – Нева, и плавать он умел великолепно. Бесшумный выстрел стартового пистолета и условия задания: три резиновых плотика (мореходные качества выше нуля, но это в тихую погоду, так – ниже); до ближайшего берега, строго на запад двести миль, строго на восток пятьсот; оба берега вражеские; вокруг американская эскадра; до своих кораблей – на авиалайнере не один час; над плотами вертолет с глубинными бомбами. Делаем ставки! Кто готов?
22
Встречные скорости моря
Думаете, бой был изматывающе долгим? Первое – правильно, второе – нет. Бой сжег большую связку нервов; выпил ванну адреналина, бассейн крови и озеро горючего; стал первопричиной сотен награждений и тысяч мемориальных плит над пустыми могилами, сотен перемещений по служебной лестнице в обе стороны; он показал, кто чего стоит в специфических обстоятельствах современной войны; он доказал бесцельность расчетов и торжество случайности; он еще раз напомнил, только жестче, чем всегда, о безразличии судьбы к конкретному человеку. Некоторые после него поверили в помощь молитвы, другие, в основном те, семьям которых вскоре прибыли повестки с соболезнованиями, убедились в бессмысленности костылей религии и веры. Кто-то воочию увидел, как «смелость города берет», а кто-то убедился, что трусость спасает жизнь и делает из человека последнего свидетеля чего-то, а потому бога по отношению к прошлому.