Разрешить этот спор удалось благодаря академику Абрикосову, который всегда находил выход в непримиримых спорах между учеными, для которых их работа является делом жизни, и каждый из них считает себя ответственным за судьбу родной российской науки. Академик предложил шахматную программу сохранить, но передать ее новому роботу и назвать его ДИМА-ШАХ. В конце концов папа согласился. В глубине души он даже был рад, что у них появится возможность создать еще один тип робота и после небольшого обсуждения решили дать новому роботу более устрашающее название — ДИМА-МАТ.
Не менее, а возможно и более важной была проблема, как уберечься в случаях, когда робот, пусть и с самыми хорошими намерениями, неправильно воспринимает задание. Теперь стало ясно, что это может привести к печальным последствиям, подобным тем, что случились на знакомой нам квартире, а может статься, и более трагическим.
В качестве временной меры, пока не будет найдено решение этой проблемы, решили позволить роботу вступать в контакт, то есть прикасаться к любому живому существу только по разрешающей команде голосом, вслух или по радиотелефону. При этом робот должен сличать голос «командира» с записанным в его памяти образцом. Таким образцом стал голос Николая Михайловича, следовательно, только этому голосу робот будет подчиняться, когда возникнет необходимость в непосредственном контакте с людьми, собаками, попугаями и прочими хвостатыми и пернатыми…
Вот такие серьезные задачи решались в Институте. Наконец ДИМЕ, словно выздоравливающему больному, разрешили небольшие самостоятельные прогулки, сначала в парке, а затем и на улицах города. Но всегда позади него, незаметно для ДИМЫ, следовал старший научный сотрудник Петя с пультом управления, позволяющим выключить робота в случае каких-либо непредвиденных обстоятельств.
Робот вел себя превосходно. Он здоровался со старушками, приветственно махал рукой детворе, помог перейти дорогу и довел до дому слабовидящего человека с белой тростью. При этом он не нарушил запрет на прикосновение к людям, а только предложил свою руку, то есть манипулятор, за который держался слабовидящий. После этого поступка, записанного Петей на видеокамеру и продемонстрированного Галине Ивановне, она разрешила ДИМЕ навестить детей, которые так ждали возвращения обновленного ДИМЫ!
Встретили его Маша и попугай. Маша, предупрежденная маминым телефонным звонком, обрадовалась, а попугай, который был не в курсе изменений, произошедших с ДИМОЙ, узнав своего обидчика, сразу залетел в клетку и затряс головой, ворча «р-робот, аппар-рат!» Маша вынесла своих кукол, и робот похвалил их новые платья и шляпки, а Каролина показала большие успехи в учебе — за это время она научилась писать без ошибок не только «корову», но и «козу».
Затем ДИМА угостил печеньем Артамошу, и попугай уже без опаски вышел из клетки. И тут его ждал настоящий сюрприз — робот открыл электронную энциклопедию на слове «Попугаи» и на своем экране показал видео-фильм с различными попугаями, снятыми среди дикой природы и звуков тропического леса, где среди прочих шумов были отлично слышны их крики. Артамоша в полном восторге начал перекликиваться с сородичами и даже постучал по экрану своим толстым клювом, пытаясь поздороваться с красавицей какаду.
Подошло время мультиков, и Маша включила телевизор, чтобы посмотреть сказку про волка и семерых козлят, а робот присел рядом с ее креслом. Когда волк выковал себе у кузнеца тонкий голос и обманом заставил козлят открыть дверь, ДИМА пожалел, что у козлят не было такого как у него определителя голоса. Иначе они бы сразу догадались, что это фальшивка или фонограмма! А когда волк проглотил козлят, ДИМА увидел, как по щекам у Маши потекли слезы.
— Почему ты плачешь? Тебя кто-то обидел? — забеспокоился робот.
— Козлят жалко… — всхлипывала Маша.
Робот помолчал, он наводил справки в своем компьютере по этой малознакомой ему теме, затем заговорил: «Волк — хищник. Козлы — пища волков. Это закон природы. Все правильно, все логично! Маша, не надо плакать».
Тем временем умная коза, храбрая, как всякая мать, у которой дети оказались в опасности, обманула волка и вызволила своих деток. И слезы у Маши высохли, то ли от объяснений робота, то ли от счастливого конца сказки.