Прошло несколько лет. В 1670 году Кольбер послал эскадру на Восток, чтобы создать в нескольких местах укрепленные пункты для защиты французских товаров и самих коммерсантов от многочисленных любителей поживиться за чужой счет, например пиратов. Эскадра действовала в Индийском океане. Но торговые связи Франции с восточными странами развития не получили.
Со времен Кольбера, в течение более 30 лет, «персидская политика» короля безмятежно дремала. Только в 1699 году в Версале от французского миссионера в Персии аббата Годеро стало известно, что шах хотел бы с помощью французского флота захватить у арабов Маскат (столицу Омана). Взамен персы предлагали передать Франции порт Бушир в Персидском заливе и возобновить торговые привилегии 1665 года. Но только спустя несколько лет, в 1703 году, коммерсант из Марселя Жан де Кансевиль прибыл в Исфаган для переговоров. Но они были сорваны английскими и голландскими агентами, стремившимися избежать конкуренции со стороны французов, закрыть им путь в Персию 3.
В таких условиях в Версале решили активизировать действия французской дипломатии в Персии и направить туда посла короля. Пети непременно хотела поехать в составе посольства. Она рассчитывала выгодно вложить свои сбережения во франко-персидскую торговлю, посмотреть новые страны — «проехаться по миру», приобрести дипломатический опыт. Добиться своих целей Пети могла только с помощью Фабра. Со своей стороны мадемуазель-авантюристка обещала новоиспеченному дипломату полную поддержку. 2 декабря 1702 года Пети подготовила следующий документ: «Я, нижеподписавшаяся, обязуюсь следовать за Ж. Б. Фабром в его поездках в Константинополь и в другие места, куда он должен будет выехать либо по службе короля, либо по своим собственным делам» 4.
Прошел год. Фабр все еще не покинул Францию. Но он начал получать зарплату посла — 1500 ливров в месяц. Вместе с Марией они составили список подарков короля шаху и его приближенным — ковры, часы, ткани, вазы, копии картин (всего на 15 тыс. ливров). Обычное дело для дипломатов. Но купили еще на несколько тысяч ливров завалявшиеся вещи для продажи в Персии. Даже не выбирали — торопились.
Правда, странная была торопливость в Версале. Торопливость крестьянской телеги. Только 24 июля 1704 года Фабр получил верительные грамоты, подписанные Людовиком XIV. Теперь действительно пришло время отправляться в путь. Фабр сам разработал маршрут. Из Марселя он намерен был морем добраться до Александрии, затем продолжить путь по суше через владения султана — Халеб в Сирии (в те времена — Алеппо), Багдад. Миссия была многочисленной — 50 человек. После шести недель морского путешествия прибыли в Александрию. Без приключений. Но в Халебе посла ожидали суровые испытания. Визирь заявил, что не даст разрешения на выезд французов в Персию, так как султан является противником франко-персидской торговли. Паспорта Фабра и сопровождавших его лиц оставались в руках у турок.
В Версале были встревожены судьбой Фабра. Посольство в Константинополе получило указания: начать переговоры с турецкими властями. Вел их посол Фериоль, сменивший Шатенефа, против которого долго и упорно вел борьбу, обвиняя в приверженности к исламу. Это был лишь один из эпизодов в сложной карьере Фериоля. В прошлом мушкетер короля, он покинул Францию после неудачной любовной истории. Обосновался в Польше, но вынужден был покинуть и эту страну, ввязавшись в драку, завершившую крупную карточную игру. Фериоль сражался на Крите против турок, а в Венгрии — на стороне турок против солдат императора.
Буйный нрав французского посла не давал никому покоя. И прежде всего самим туркам. В Константинополе только султан и великий визирь имели яхты, покрытые тентом пурпурного цвета. Фериоль построил яхту, выдержанную в тех же тонах. А это уже" было недопустимое посягательство на величие монарха и его первого министра. Такое преступление сурово наказывалось. Сначала главный охранник султана приказал дать сто ударов палкой рулевому на яхте посла. А самого Фериоля официально предупредили, что при повторении тяжкого проступка судно расстреляют из пушек.