– А потом я уехал на целый месяц, но он все равно не поддался, хотя ему и не с кем тут было расслабиться.
– Я справлялся, – голос Джека прозвучал напряженно. – Так же, как и ты.
– Дрочка и секс по телефону. Это даже рядом не стояло с тем, что тебе на самом деле нужно.
Это уже было все равно, что подслушивать слишком личный разговор, и Зак многозначительно кашлянул.
– Хорошо. То есть, ничего хорошего, конечно, но я понял, – он посмотрел на Тейлора. – А тебе, смотрю, наглости не занимать.
– За это Джек меня и любит.
– За это я паддл сломаю об твою задницу, когда до дома доберемся, – сказал Джек.
Низкие рокочущие ноты, которые прозвучали в его голосе, ласковом и угрожающем одновременно, запустили в Заке очередной цикл возбуждения. Это было уже слишком – его сегодня и так раздразнили, зацеловали, дали краешком глаза заглянуть в тот мир, о котором он только мечтал и фантазировал годами… Его рука сама потянулась к твердому члену. Зак несколько раз провел основанием ладони по всей длине, и плевать, что они смотрят, ему срочно нужно хоть что-нибудь, чтобы унять отчаянное напряжение.
– Эй! Куда?
– Что, дотронулся до себя без разрешения? Ну все, ты тоже попал, – судя по ухмылке, эта новость вызывала у Тейлора скорее зависть, чем сочувствие.
– Ему не нужно разрешение, – Зак и сам собирался это сказать, но Джек его опередил. – Он мне не принадлежит.
Слышать это оказалось обидно, и неожиданный укол сожаления заставил Зака мгновенно принять решение.
– А если бы принадлежал?
Джек поднялся на ноги.
– Тогда ты бы знал, что это против моих правил, и не делал бы этого. Ты же не дурак.
– А если… а если бы все равно сделал? Как бы… специально, чтобы заслужить наказание? – он начал заикаться от смущения и стыда, но желание и ощущение какой-то отчаянной свободы заставляли его продолжать.
Тейлор хлопнул ладонью по столу и широко улыбнулся.
– Вот распутная оторва! То-то ты мне сразу понравился – у нас столько общего.
– Таким образом ты заработаешь такое наказание, которое тебе не понравится, – Джек перевел взгляд на Тейлора. – Это он сейчас радостно смеется, а пару раз было дело, ему было не до смеха.
– Мне кажется, мне бы все равно понравилось, если бы это делали вы, – сказал Зак. На его лице можно было бы без проблем пожарить яичницу, а член вздрагивал и пульсировал с каждым ударом сердца. И комната, и звучавшие в ней голоса казались далекими и при этом невозможно отчетливыми, как в сюрреалистическом сне.
– Какая-то извращенная логика в этом есть, – сказал Джек, и что-то сверкнуло в его глазах. – Но, по-моему, лучше просто попросить, чтобы я тебя уложил на колено и дал то, что тебе нужно.
– А если не просто просить, а умолять, он тебя обработает в любое время, – вставил Тейлор. – У него ни от чего так не встает, как от маленького симпатичного саба, который умоляет сделать его задницу красной, как огонь.
– Ты нарываешься, Тейлор.
Тейлор пожал плечами.
– Да хватит болтать уже. У него член сейчас штаны прорвет, и у тебя, насколько я вижу, тоже, или близко к тому. Делай что-нибудь, Джек! Ты же любишь контролировать всех и вся – ну так возьми все в свои руки, бога ради!
При этих словах Зак осмелился опустить взгляд ниже его ремня. О боже! Стояк оттягивал черные брюки Джека, совершенно отчетливо вырисовываясь под тонкой шерстяной тканью – крупный, длинный, мощный. Зак только представил себе, как этот член растягивает ему рот или втискивается в анус, и ему пришлось закусить губу, чтобы не заскулить.
– Ты действительно этого хочешь? – спросил Джек.
Зак беспомощно развел руками.
– Хочу ли я, наконец, кончить? Хочу. Хочу ли попробовать с вами двумя? Блин, я на таком взводе, что у меня в глазах двоится, и мне уже все равно. А в остальном… Я, честно, не знаю, что именно мне предлагают.
– Ты когда-нибудь делал это раньше? – спросил Тейлор неожиданно серьезно.
– В смысле секса? Конечно, а вы как думали? При любой возможности, даже когда страдал по Джеку, – Зак пожал плечами, не собираясь извиняться. – Мне двадцать два года. Что ж мне теперь, член на замок запереть, если я запал на мужика, которого не мог получить?
– Тебе-то нет. А вот он может, – сказал Тейлор. – Он тащится, когда заставляет меня ждать. Я так, чисто, чтобы ты знал.
– Ты все-таки очень много болтаешь, – сказал Джек, затем кивнул Заку. – Продолжай. Пока все очень хорошо.
От похвалы Зак сразу почувствовал себя лучше. Он уже какое-то время назад обнаружил, что любое одобрение со стороны Джека вызывает у него внутри прилив тепла, у него буквально появилась зависимость от этого ощущения.
– С двумя сразу – нет, не пробовал. Кинки… тоже нет, хотя всегда очень хотел. У меня было три бойфренда в колледже, но ни один из них этим не увлекался, а пробовать такие вещи со случайными партнерами… Но да, меня это реально заводит. Хотя я и представить себе не мог, что когда-нибудь получу шанс выяснить, как это на самом деле.
– Хорошо, что у тебя хватило ума не рисковать. А то знаешь, можно на таких уродов нарваться… И нет, мы с Тейлором не такие. И мы никогда никому не предлагали к нам присоединиться и никогда никого не посвящали в то, чем мы занимаемся. Что мы предлагаем? Мне кажется мы все тут хотим одного и того же… Отсюда и начнем.
Джек взял Зака пальцами за подбородок.
– Две вещи. Первое: это должно остаться между нами.
– Обещаю. Ни слова. Слушайте, мне и самому есть, что терять.
Джек пристально смотрел ему в глаза, но Зак говорил искренне и, видимо, это отражалось на его лице.
– Хорошо. Второе: на работе все остается, как было. Не важно, будем ли мы продолжать такие встречи или это будет один раз, ничего не меняется – я твой шеф, ты мой помощник, я не хочу, чтобы ты об этом забывал. Позволишь себе что-то лишнее – и я тебя уволю.
– Либо приползешь на коленях и отсосешь ему как следует, чтобы он тебя простил, – вставил Тейлор. – А я бы хотел на это посмотреть.
Джек шумно выдохнул, лицо его исказилось от сдерживаемого раздражения.
– Все, Тейлор. Я начинаю терять терпение. Ты знаешь, что будет, если ты всерьез меня разозлишь. Ты готов рискнуть? Ради удовольствия меня бесить?
– А что будет? – вырвалось у Зака. – Что вы с ним сделаете, если реально разозлитесь?
Воображение уже рисовало ему жуткие сцены с кнутами и цепями, и душераздирающими воплями. Нет, это слишком.
Тейлор вздохнул.
– А ничего. Вообще. Это второе правило Джека. Если я по-настоящему вывожу его из себя, он встает и уходит. Ты хотел узнать, что такое настоящее наказание? Видеть, как он уезжает, когда твой член готов взорваться, и понимать, что он не вернется и не сделает того, что тебе до смерти нужно, потому что ты временами ведешь себя, как полный мудак.
От вожделения в его голосе и тоски в глазах Зака кольнула жалость.
– Вам бы провести это вечер вдвоем, – сказал он неожиданно для себя. – Вы столько времени не виделись. Я вам только помешаю. Давайте я сейчас уйду, а потом встретимся в другой раз, если вы не передумаете.
– Славный мальчик, – сказал Тейлор. – Весь благородный и бескорыстный. И такой дурак…
– Но за предложение спасибо, – добавил Джек.
– Мне в следующем месяце двадцать три. Какой я, к черту, мальчик.
– Согласен. Ну, так ты хочешь или нет? Попробовать то, чем мы занимаемся, а ты только мечтал?
– А вы меня не... как далеко это заходит?
Джек пожал плечами.
– Не так далеко, как ты, видимо, думаешь, а здесь так и вообще по минимуму. Если тебе окажется некомфортно, просто скажи, и мы остановимся в любой момент. В том, что касается тебя. Мы сами, скорее всего, продолжим, но тебе придется уйти.