-- Да, в самом деле. Но не будем обсуждать планы, -- она с улыбкой погрозила пальчиком, напоминая уговор. -- Лучше расскажи, где мы едем?
До квартиры Ромиги оставалось недалеко, поэтому вторая часть экскурсии по Москве вышла совсем короткой. А когда приехали, он не дал ей втиснуться в туфли -- подхватил на руки прямо из машины, поставил на мягкий ковёр уже в прихожей. Музыка ещё звучала в ушах обоих, первые шаги получились в ритме танго.
Потом шёлковая накидка соскользнула с плеч Милы, светлым пятном растеклась по угольно чёрному ковру. Рядом лёг Ромигин смокинг, чуть дальше -- рубашка. Дорожка из вещей потянулась к спальне.
-- Ты -- лучший из всех, кого я знаю, -- горячо шептала Мила.
-- Танцевала с Сантьягой и не впечатлилась?
-- Ваш комиссар прекрасен, ужасен и велик. А ты -- мой сумасшедший ветер, моё безумие, моя любовь. Мой нав.
Ответом был поцелуй: слова излишни, когда все другие танцы уступают место единственному, древнему как мир. Ромига мельком пожалел, что мира-то сейчас почти не слышит, асур побери Идальгино зелье. Постарался раствориться в оставшихся ощущениях, на время отбросив все мысли. Иначе слишком очевидно: камни из-за пазухи каждый из них, скинув одежду, переложил на сердце. Ладно! Взаимному удовольствию, отчаянной страсти и нежности, согласному движению двух тел на чёрных простынях эти камни не мешали. Почти.
Время шло к рассвету, когда нав и люда насытились друг другом. Мила задремала у Ромиги на плече, он тоже уплыл в чуткое забытье без снов. Блаженно расслабленное тело наслаждалось послевкусием прекрасной ночи, дух цепенел, надёжно спеленатый "Сетью птицелова".
Белую Даму разбудила затёкшая рука и неприятное ощущение пустоты. Лечь поудобнее -- секундное дело, а чего не хватает, она так и не сообразила, оттого сон слетел окончательно. Сквозь ресницы полюбовалась светящимися узорами на потолке и стенах. Приподнялась на локте, лаская взглядом лежащего рядом мужчину: от макушки до кончиков пальцев на длинных, узких ступнях. Ромига крепко спал и оттого казался трогательно беззащитным. Мила помнила, какое это обманчивое впечатление. Как-то раз, в шутку, попробовала брызнуть ему на живот холодной водой -- капли не успели долететь до кожи, как он, по-кошачьи фыркнув, воткнул её лицом в подушку. Женщина улыбнулась, вспоминая "экзекуцию".
Сейчас она ни за что не рискнула бы так пошутить. Впервые за много лет ей стало неуютно... нет, попросту страшно рядом с Ромигой. Конечно, Белая Дама кое-что пообещала королеве, и оттого беспокоилась. Но явный непорядок был с ним самим. Мила давно полюбила смотреть на него, сонного, и он достаточно доверял ей, чтобы не просыпаться от взгляда. Но реагировал всегда: тенью улыбки, дрожанием ресниц, невнятным ласковым бурчанием. А сейчас лицо и тело нава застыли в полной неподвижности, как у одурманенного "пыльцой Морфея" или мёртвого. Мерное, глубокое дыхание не развеивало жутковатую иллюзию.
Да ещё речи Всеславы во время долгой, слишком долгой для опальной Белой Дамы аудиенции. "Разузнай, что за интрига плетётся вокруг нава, с которым ты встречаешься? Прикрою любые твои шаги, если обойдёшься без необратимых повреждений. Вот тебе кольцо с артефактом портала, чтобы ты смогла в любой момент уйти и увести кого-то с собой". Милонега ответила смиренно и коротко: "Да, повелительница, благодарю за милость. Я постараюсь разузнать". Королева Зелёного Дома была очень молода, но не проста. Формальный ответ её не устроил, вызвала подданную на откровенность. Выслушала резкий ответ, что в ряды самоубийц -- ссориться с навами -- люда не спешит, мёртвецам Тайный Город всё равно ни к чему. Статус Белой Дамы позволяет хранить нейтралитет даже во время войн, и живётся в лесу вполне хорошо. Всеслава не вспылила, подобно старой королеве, а раскрыла перед строптивой людой кое-какие карты. "Аналитики видят вмешательство силы, которая не проявляла себя в Тайном Городе никогда прежде. Или очень давно. Опасность пока только для этого нава, и Спящий бы с ним. Но слишком уж засуетились тёмные. Я хочу знать, что знают они, чего опасаются, к чему готовятся. От этого в будущем может зависеть судьба не только Зелёного Дома, но всего Тайного Города". Всеслава беспокоилась. Всерьёз.
И вот загадка, волнующая королеву, спит мёртвым сном рядом, а сама Мила изнывает от тревоги и любопытства. На весах совести взвешивает свои чувства к любовнику, долг перед Домом, личную безопасность. Сорок лет назад молодая фата твёрдо знала, что кратчайшее расстояние между точками -- прямая. Белая Дама научилась не ломиться сквозь заросли: выбирать просветы в чаще, следовать по руслам ручьёв. Сейчас она не могла решить, как лучше, но совсем не идти вперёд было против её природы.