- Знаменитый пианист, - пояснил Олег. - Он свободно берет на рояле дециму - ноты от "до" до "ми" следующей октавы. А это побольше четверти метра.
- Сегодня же пойду и проверю, - сердито сказал президент.
Все так и покатились со смеху!
- Вернемся, однако, к фонтану, - сказал Олег, когда мы успокоились.
- "Вот и фонтан, она сюда придет!" - продекламировал Сева. (Он очень любит читать стихи. Особенно Пушкина.)
- Перестань, - остановила его Таня. - Если фонтан и площадь - подобные треугольники, как утверждает Магистр, то и соответственные углы у них должны быть одинаковы. А уж двух тупых углов у треугольника вообще быть не может.
- А еще, - добавил Сева, - зря Магистр назвал фонтан пифагоровым треугольником. Во-первых, треугольник со сторонами 3, 4 и 8 метров уже не пифагоров, а во-вторых... во-вторых, такого треугольника вообще не существует!
Президент посмотрел на него подозрительно.
- Можно подумать, ты знаком со всеми треугольниками на свете!
- Зачем со всеми? Достаточно знать, что сумма двух любых сторон треугольника всегда больше третьей. А 3+4, как известно, равно семи. Так что третья сторона не может быть равна восьми. Понятно?
Но президент не унимался. Он хотел знать, что такое пифагоров треугольник и почему его называют еще египетским.
- "Почему, почему"... - отмахнулся Сева. - Что я тебе - справочное бюро?
- Египетским треугольником называют треугольник со сторонами 3, 4 и 5, пояснил Олег. - Это единственный прямоугольный треугольник, стороны которого равны трем последовательным целым числам. О нем знали еще в Древнем Египте.
- Но при чем здесь Пифагор? - допытывался Нулик.
- А при том, что этот треугольник, как и все, впрочем, прямоугольные треугольники, подчиняется правилу Пифагора: сумма квадратов двух сторон прямоугольного треугольника равна квадрату третьей стороны.
- Проверим, - вздохнул Нулик. - Стороны пифагорова треугольника - 3, 4 и 5. Три в квадрате - девять, четыре в квадрате - шестнадцать, 9+16=25. А двадцать пять - это и есть пять в квадрате! Выходит, на Пифагора можно положиться.
- Конечно, - неожиданно вмешался я. - Но справедливости ради замечу, что это самое пифагорово правило - или, иначе, теорема - было известно задолго до Пифагора ученым Древнего Вавилона. А Пифагор много путешествовал и, между прочим, побывал и в Вавилоне... Но не будем умалять заслуг Пифагора. Тем более, что знаменит он не одной своей теоремой. Я мог бы многое рассказать о нем, но отложим до другого раза. А сейчас займемся шуточной задачей, которую Единичка задала нашему Магистру.
- Умная все-таки девочка! - сказала Таня.
- Вся в тебя, - съязвил Сева и втянул голову в плечи.
- А я что-то ничего не понял, - чистосердечно признался президент.
- Что ж тут непонятного? - возразил Сева. - Раз поезда встретились, значит, в момент встречи они находятся на одинаковом расстоянии от Москвы, как, впрочем, и от Пифагорска.
- Так вот в чем дело! - обрадовался Нулик. - А я-то думал, здесь надо что-то вычислять...
- Катер приближается к конечной остановке, - перебил его Олег, - а мы еще не покончили со всеми ошибками. Правда, остается всего одна - та, которую совершил Магистр, выйдя на Прямоугольную площадь.
- Ах да! - вспомнила Таня. - Он сказал, что в прямоугольнике диагонали взаимно перпендикулярны.
- Слышал звон, да не знал, где он, - подхватил Сева. - Решил, что раз диагонали пересекаются под прямым углом в квадрате, значит, так же пересекаются они и в любом прямоугольнике... Конечно, всякий квадрат прямоугольник, но не всякий прямоугольник - квадрат.
Громкий лай Пончика возвестил о том, что поездка окончена.
Бедный пес устал от вынужденной неподвижности и бурно радовался возможности поразмяться. Не мешало поразмяться и нам. Мы покинули катер и отправились по домам пешком.
ДИССЕРТАЦИЯ РАССЕЯННОГО МАГИСТРА
В погоне за Минусом
Когда мы примчались на вокзал, я ахнул, закрыл лицо руками и стал думать.
А думать было о чем! Ведь пока мы с Единичкой осматривали город Пифагорск, наш поезд ушел!! А вместе с ним - все мои математические таблицы, инструменты и еще... папа Минус.
Единичке было весело, а каково мне? Что я с ней стану делать? Вот я и задумался. И, представьте себе, придумал: надо догнать поезд!
Единичка еще больше развеселилась: она очень любит приключенческие фильмы с погонями.
- Мы помчимся на ковбойских лошадях! - предложила она.
- Нет, мы полетим в самолете, ответил я, и мы тут же поспешили на аэродром.
Там уже стоял самолет, готовый к отправке. Я попросил пилота чуть-чуть задержаться, а сам побежал в кассу. Но стюардесса остановила меня. Оказывается, на этот самолет не нужно никаких билетов.
- Значит, мы можем лететь бесплатно? - спросил я.
- Не совсем, - замялась стюардесса и слегка поправила свою пилотку. - Для того чтобы лететь на нашем самолете, нужно правильно решить задачу, которую вам предложат в пути.
- А если я сделаю ошибку? - спросила Единичка. - Тогда что?
- Все зависит от того, что за ошибка, - ответила стюардесса. - Если случайная, вам ее простят. А если грубая, ну тогда вам придется остаться на второй...
- На второй год? - испугалась Единичка.
- Нет, на второй рейс, - пояснила стюардесса. - Вас этим же самолетом, не высаживая, отправят обратно в Пифагорск.
- Это невозможно! - заволновался я. - Во-первых, Единичка - отличница; во-вторых, мы догоняем ее папу Минуса; наконец, в третьих, я ей помогу решить любую задачу.
- Решать буду я сама! - отрезала Единичка.
Очень самонадеянная особа! По-моему, без подсказки ни один нормальный школьник не проживет.
Тут я взглянул на номер самолета, и у меня по спине побежали мурашки. На самолете черным по белому была выведена огромная - шестизначная - цифра: сто тридцать одна тысяча триста тринадцать! Заметьте, цифра 13 повторялась здесь три раза: 131313! Но Единичка заявила, что она ничуть не суеверна, что все это предрассудки и что, наоборот, все идет очень хорошо. Ну что ж, будем надеяться!
Мы поднялись по трапу в самолет. Он уже был полон пассажирами, главным образом школьниками. Перед каждым из них на столике лежали тетрадки и карандаши.
Я стал рассматривать салон. Повсюду висели портреты великих ученых. Как раз против нас находилось хорошо знакомое мне изображение замечательного английского физика Бойля-Мариотта; его сразу же можно узнать по длинным волнистым волосам, ниспадающим на плечи. Я тут же стал объяснять Единичке, что Бойль-Мариотт открыл известный закон о давлении газа в сосуде, но Единичка почему-то лукаво погрозила мне пальчиком, потом сорвалась с места и убежала во второй салон.