Ни телевизора, ни радиоприемника, который способен ловить вражеские «голоса», в комнате Элеоноры не было.
– Спасибо, – откликнулась она. – Вот сюда садитесь, я сейчас вернусь.
И она буквально выпрыгнула за порог, не дав мне отказаться от чая.
Откровенно говоря, я ожидал совсем другого приема. Она должна была ещё в дверях спросить, кто я такой, посмотреть моё удостоверение, немного покочевряжиться, но потом согласиться поговорить. И мы бы тогда сразу перешли к делу, минуя необязательные стадии, в которые входит угощение чаем. Марк Морозов, например, ничем меня не угощал – я бы отказался, конечно, но он даже не предлагал. Петр Якир предлагал, и у меня был шанс отказаться, которым я и воспользовался. Элеонора ничего не спрашивала, она просто поставила меня перед фактом – мы с ней будем пить чай.
– Тяф!
Я встал, дошел до кровати и присел на корточки. Из темноты на меня смотрела мелкая собачка с очень милой мордочкой – болонка не болонка, но что-то близкое к этой породе – и торчащими в стороны мохнатыми ушами. Она внимательно посмотрела на меня и снова сказала:
– Тяф!
Правда, уже не так смело.
– Привет, – ответил я. – Не знаю, как тебя зовут, но я друг. Можно меня не пугать, к тому же я не испугаюсь. Но ты молодец, что защищаешь свою территорию. Так и надо. Хотя тебя самого надо защищать.
Скрипнула дверь, я поднялся и оглянулся. В комнату вернулась Элеонора – она несла поднос, на котором стояли две чашки, заварочный чайник и сахарница.
– Познакомились с Тафой? – улыбнулась она.
– Наверное, – я ответил на улыбку. – Она, во всяком случае, представилась.
– Вы её не бойтесь, она не кусается, – Элеонора как-то ловко сгрузила все приборы на стол и теперь стояла, прижав к груди пустой поднос. – Она чужих сама боится. Но привыкнет как – сама выйдет. Только в коридор её не пускайте, у Самойловых не кот, а тигр какой-то, так и ищет способ сюда пробраться.
– Хорошо, – пообещал я. – Не пущу.
– Вот и договорились. А я сейчас чайник принесу, Викуся свой отдала, как узнала, что ко мне гости, а себе она новый поставила.
И она снова исчезла из комнаты – и я снова не успел её остановить.
***
– ...и этот проглот сейчас на кухне трётся, попрошайничает, он всегда так делает, кто бы там ни был. Но как только все с кухни уйдут, снова под мою дверь придет и будет караулить. Но ничего, я его веником, веником... Викуся это даже поощряет, она с ним тоже намучалась дай боже! Да, а вы ко мне зачем-то пришли? Я как-то и забыла спросить...
Хлопающая глазами Элеонора наконец закончила рассказывать историю охоты соседского кота на её собачку и решила узнать, кого она поит чаем, который, кстати, оказался весьма вкусным – как она рассказала, его привезла подруга прямо из Индии.
– Ничего страшного, я тоже забыл представиться, – улыбнулся я. – Виктор Орехов, управление КГБ по Москве и Московской области.
Я достал из кармана удостоверение и протянул ей, но она даже не притронулась к нему. Вместо этого она очень внимательно – с учетом постоянного моргания – смотрела на меня и, кажется, что-то вспоминала.
Этот процесс закончился очень неожиданно для меня. Элеонора подпрыгнула на стуле, что вызвало очередной «тяф» из-под кровати, хлопнула ладонью по столу и торжествующе проговорила:
– А я вас знаю! Это вы разрушили счастье Владимира Семеновича!
Никакого осуждения моего подлого поступка в её голосе при этом не было.