Её смех зазвенел в ночной тишине.
– Нам потребуется много времени и большая осторожность, – Эзра мягко спустил её с небес на землю. – Никто из нас не совершал ничего подобного раньше.
– Не бойся, – Гайде быстро обняла его и так же быстро отстранилась. – Ты будешь со мной.
Юноша лишь с улыбкой повёл головой, восхищаясь её храбростью. Если его затея удастся, такой номер действительно должен впечатлить всех знатных господ на празднике. Неужели он и вправду увидит Карла Четвёртого?
Гайде тем временем своим привычным жестом обхватила колени руками и, вздохнув полной грудью, подняла глаза к небу.
– Удивительно. Столько звёзд на небе… Ты когда-нибудь думал о том, сколько их?
– Нет, – честно признался Эзра. – Разве это важно? Мне кажется, когда начинаешь разбирать чудо на кусочки, оно перестаёт быть чудом, разве не так?
– Так, – согласно кивнула девочка. – И всё же было бы интересно узнать… Наверняка в пустыне их ещё больше.
Эзра промолчал. Он почему-то задумался о цыганском таборе, кочевавшем по Испании пятнадцать лет назад. О людях, живущих в нём. О цыганке, убаюкивающей Гайде легендами о Богине луны. Картины песчаной пустыни и яркие звёзды снова и снова возникали в его воображении. Он захотел расспросить Гайде подробнее, но только сейчас неожиданно для себя обнаружил, что она уже давно покинула его и почти скрылась в хижине.
– Гайде! – позвал он.
Девочка обернулась на пороге. Слабый свет почти потухшего костра отбросил на её хрупкий образ таинственные тени. Она казалась гранитным изваянием, и только в живых глазах плясали отражения пламени.
– Как звали цыганку, которая каждый вечер перед сном провожала тебя в царство богини Мах?
Гайде опустила голову, задумавшись.
– Её звали… Да, точно… Такое красивое имя… Её звали Шукар.
Комментарий к 13. У костра
*Gitanos (исп.) – цыгане
**Mard (фарси) – мужчины
========== 14. Один взмах клинка ==========
Кирпич за кирпичом. Камень за камнем. Ни конца, ни края, бесконечная рябь в глазах, темнота и пляшущие тени от факелов, саднящий дым и жгучая злоба. Гаспар, потеряв счёт времени, словно привидение шатался по глухим улицам Сеговии, пугая редких прохожих своим болезненно разгорячённым обликом. Он походил на сумасшедшего в горячке.
Выйдя несколько часов назад из небольшой таверны, где наш герой пытался залить огонь зависти отменным вином, он всё ещё слонялся по переулкам, гонимый жаждой, отнюдь не физической, но душевной. Отовсюду, из каждого тёмного угла на него смотрели голубые глаза сребровласого ангела. Гаспар скрежетал зубами и тщетно пытался отогнать видения, но они возвращались тем настойчивее, чем более рьяно и неистово он хотел избавиться от них. Его начавшаяся как освежающая прогулка теперь превратилась в агонию.
Новый день неумолимо приближался, и уже совсем скоро имя Анхеля прогремит на всю Испанию, стерев его, Гаспара, со страниц истории. Его труд в поте лица, голод, холод, преодоление себя каждый день, гроши, получаемые за сложнейшие трюки, которые каждый день подвергали его жизнь опасности, никому больше не будут нужны. Он не проберётся даже шутом в трактир.
Мужчина сплюнул, мысленно проклиная тот день, когда Эзра впервые переступил порог ветхой хижины Бельтрана.
«Откуда ты вообще взялся?» – негодовал он. – «Знать мы тебя не знали, жили спокойно, и за мечтой не гнались!»
Миновав очередной переулок, Гаспар резко повернул за угол и чуть не снёс с ног дряхлого старикашку. Смачно выругавшись, он с досадой отступил и неловко обошёл его, не сбавляя темпа.
«До тебя у меня было всё. Любовь публики, уважение труппы, никто не мог сравниться со мной! Я был лучшим! И появляешься ты… Высокий! Смазливый! Белокурый!» – акробат словно выплёвывал эти слова. Всё его тело превратилось в натянутую струну, готовую в любой момент разорваться на части.
«Отчего судьба так жестока ко мне?! Почему, когда мне оставалось совсем немного, чтобы добиться успеха, возникаешь ты и отнимаешь то, что моё по праву? Эти люди мои, эта слава, эти овации, любовь знатных дам…» – Гаспар скривил губы, вспоминая рассказ Эзры о беседе с Агатой де Леон в карете. – «О, как это несправедливо, выполнять ту же самую работу и знать, что не получишь и толики от того, что ждёт тебя, сукин ты сын!»
Он с ожесточением пнул потерянную кем-то флягу, попавшуюся ему под ноги.
«Ненавижу!» – едва не закричал он, до боли сжав кулаки и впиваясь ногтями себе в ладони. – «Если бы мог, избавился бы от тебя навечно!»
Отчаяние овладело им. Он в бессилии опустился на холодные камни и прислонился спиной к стене старого дома. Мрак ночи сгущался вокруг него, и не было ни единой возможности выбраться из этой бездны. Завтра, на великом празднике богатства и роскоши, никто не взглянет в его сторону, он станет невидимкой, растворится, исчезнет. А послезавтра его имя забудут и предадут забвению даже те немногие, кто когда-то восхищался им так же сильно, как теперь восхищается Эзрой каждый уличный мальчишка в Мадриде.
Когда в голову окончательно обезумевшего Гаспара начали закрадываться мысли о глубине и тёмных водах озера Алонзо, внезапный грохот на соседней улице словно пощёчина отрезвил его. Поднявшись на ноги, он отправился по направлению к месту, откуда раздавался шум. Свернув на параллельную улицу, акробат увидел толпу пьяных молодых людей, с громкими криками и смехом выходящих из грязного кабака. С пренебрежительностью смерив их взглядом, Гаспар хотел было поскорее убраться оттуда, но вдруг глаза его остановились на юном пареньке в самом центре, что шатался и размахивал руками с сумасшедшим оскалом больше остальных.
«Диего!» – мужчина признал в нём одного из работяг, которые на протяжении последних двух дней помогали артистам соорудить помост и специальные крепежи для выступления перед графской четой. И тут же, будто гром среди ясного неба, его осенила блестящая идея. – «Диего, друг! Ты-то мне и нужен!»
Не теряя ни минуты Гаспар проворно спрятался за угол и стал ждать, когда шумная компания пройдёт мимо его укрытия. Всего через минуту, потолпившись и погарланя немного перед дверьми кабака, молодые люди направились в сторону женского монастыря Сан-Антонио, отпуская на ходу похабные шуточки. Диего, спотыкаясь и икая, плёлся за ними следом, придерживаясь за стены. Когда же он поравнялся с Гаспаром, тот ловким движением перехватил его руку и затащил ошарашенного юнца в подворотню.
– Déjame ir, canalla, de lo contrario estarás en un gran problema!* – во всё горло завопил парнишка, но Гаспар железной хваткой вцепился в его плечи и грубо встряхнул.
– Слушай меня, vagabundo,** – ледяным шёпотом прошипел он. – Ты, я вижу, любишь развлекаться? Как насчёт небольшого заработка на новую порцию бренди? Что скажешь?
Глаза Диего округлились, лицо слегка осклабилось, и, окатив своего собеседника дурманящим винным перегаром, он развязно протянул:
– О… Другое дело… Amigo…
– Разумеется не задаром, глупец, – презрительно фыркнул Гаспар. – Тебе надо будет оказать мне небольшую услугу. Совсем маленькую. Слышишь меня?
– За блестящую монету почему бы не услышать, – осклабился парень. – Только платишь вперёд.
– Hijo de perra,*** – тихо выругался акробат и полез в карман за кошельком. Достав оттуда несколько реалов, он протянул их мальчишке. – Вот, вот, держи.
Запрокинув голову и широко улыбаясь, Диего неловкими движениями рук кое-как перехватил деньги и победно потряс ими в воздухе.
– Прекрасно, амиго… – он икнул и поднёс руку ко рту, вытирая губы рукавом.
– Запомни, дурень, – Гаспар снова схватил его за плечи. – Завтра во время представления… Слышишь меня? – он в очередной раз встряхнул тело, обвисающее в его руках. – Слушай внимательно! Завтра, когда все соберутся и во время выступления подойдёт очередь акробата с седыми волосами – проберись к самому крайнему крепежу, на котором пять узлов, держащие главные канаты. Запомнил?