Клятва парабатай
В ту ночь, когда отец вернулся в Преисподнюю, меня покинул и мой брат Эш. Как пояснили мне другие призраки, с которыми я успела познакомиться за это недолгое время, Эш закончил все свои дела на земле, а потому отныне был свободен и возвращён в Эдем, где и был создан Богом. То же произошло и с сестрой Уильяма Сьюзен, которая пребывала между мирами лишь несколько дней, пока её тело не оплакали сумеречные охотники.
— Но почему я все еще здесь? — спрашивала я своих новых друзей. — Ведь все мои дела уже давно закончены.
Род Моргенштернов больше не считают виновными в заговоре против сумеречных охотников. Отца не считают предателем, маму — его соучастницей, а меня — дитём ночи, потомков высшего демона Ада. Все раны Уильяма исцелили, назревающую войну — устранили, а Лилит вернули в Преисподнюю. И, казалось бы, все мои планы сбылись, однако что-то все-таки меня удерживало между мирами.
На следующий же день, на восходе солнца, меня — Джоанну Амелию Моргенштерн и моего брата Эша Моргенштерна, оплакивали по всем почётам сумеречного мира. И хоть наши тела так никому и не удалось найти, все посчитали нужным организовать поминки должным образом.
К моему собственному удивлению, к этой трагической церемонии были приглашены фэйри, которые ничуть не меньше нефилимов оплакивали утрату. А также маги, среди которых находилась некая интересная особа, о чьей личности и талантах мне не разу не доводилось слышать прежде.
Её звали Тэреза Эрондейл-Карстэйрс, а для самых близких просто Тесс. Она была прапрабабушкой Уилла и женой Уильяма Эрондейла, в честь которого Клэри с Джейсом и назвали своего сына. Как утверждала Джослин, моя бабушка, Тесса умела приобретать облик умерших людей. Для этого удивительного обряда ей достаточно было лишь прикоснуться к вещи, одежде или любому другому предмету умершего, который тот часто носил с собой при жизни.
— Полагаешь, она может оказать мне услугу? — спросил Уилл Джослин, в надежде, что Тесс обратится хоть ненадолго в меня.
— Я не знаю, Уилл, она давно уже ни для кого не обращалась.
Однако Уильям был настойчив, прежде чем церемония началась, он отвёл Тесс в другую комнату, подальше от посторонних глаз, и с жалостью и мольбой заглядывая в её серые, словно лондонские тучи, глаза молил лишь об одном:
— Прошу, сделайте это для меня. Мне нужно лишь пару секунд, чтобы с ней попрощаться.
— Уильям, — тяжело вздыхала Тесс, — как бы сильно ты её не любил, ты должен отпустить её. Не держи её в этом мире, позволь ей уйти.
— Не могу, — с горечью прошептал нефилим.
— Я, как никто другой, прекрасно понимаю твои чувства, — искренно уверяла Тесс, положив свою худую бледную ладонь на его плечо, — я и сама не раз теряла тех, кого любила больше своей жизни.
— Как вы это смогли пережить?
Тесс задумчиво поджала губы, и я тут же поняла — она безумно скучала по своему мужу. И сколько бы лет и столетий не прошло, она все еще его любила.
— Меня спасают воспоминания о том времени, что я провела с ним, — прошептала Тесса. — Я никогда о нем не забываю и все еще люблю.
— Я так мало о ней знаю, — словно только сейчас понял Уильям. — У меня так мало воспоминаний о ней.
— Но у тебя есть кое-кто, — она указала на Мэри, — кто мог бы рассказать тебе о Джоанне все, что ты бы только захотел узнать.
— Но это не то же самое, — возразил он. — Я хотел бы с ней попрощаться… в последний раз.
Минуту Тесса молчала, размышляя о том, стоит ли помогать Уильяму. Я видела сожаления в её глазах и в который раз убеждалась, что она понимает его чувства.
— Даю вам минуту, — сообщила Тесс, взяв в руки семейное кольцо Моргенштернов, которое я всегда носила с собой, и тут же обратилась в меня.
Моё сердце снова забилось, лёгкие наполнились воздухом, а глаза — слезами.
— Джоанна, — не веря своим глазам, Уильям крепко-крепко обнял меня за плечи и страстно поцеловал. — Я так многое хочу тебе сказать…
— Не нужно, Уилл, — плакала я, ласково прикасаясь ладонью к его лицу.
Я хотела запомнить каждую частичку его тела, прекрасно понимая, что больше мы с ним никогда не увидимся.
— Я люблю тебя, — прервал меня нефилим. — И хоть я знаю тебя совсем немного, с уверенностью могу сказать, что за всю свою жизнь не любил никого так сильно, как я люблю тебя. Я чертовски виноват в том, что все так обернулась. Я не должен был рассказывать своей семье о том, что показал мне демон памяти…