— Ты знаешь, почему я не разрешаю, — спокойно произнёс Джейс, но на его лице отразилась маска тоски и горя.
Уильям выглядел ничуть не лучше, казалось, их объединяло общее горе, про которое они старались не упоминать вслух, особенно при Клэри.
— Ты ведь знаешь, что от этого никто не застрахован, — прошептал нефилим очень тихо, но я все равно смогла услышать каждое его слово.
Я стояла возле стены в тренажёрном зале и тщательно делала вид, что полностью поглощена изучением мечей, что висели на стене. На деле я на них даже не смотрела, все моё внимание было сосредоточенно на их разговоре.
— Я не позволю этой ошибки повториться вновь, Уилл, — кратко ответил Джейс и вышел прочь.
Я аккуратно повернулась к юноше лицом, но тот успел отвернуться от меня и с минуту так простоял, не обращая на меня никакого внимания. Анжелина покачала головой, как бы намекая, что сейчас Уилла трогать не надо, а вскоре и сама вышла из зала.
— Пойду в библиотеку, поищу пособник про фейр, — сообщила Анжелика перед тем, как уйти. — Тебе будет полезно почитать про них перед тем, как к ним идти.
— Выбрала меч? — спокойно спросил Уилл, как только мы остались наедине.
Меня всегда удивляла его резкая смена настроения. Наедине со мной он был спокоен, в бою весел, при родителях сердит, а при Инквизиторе молчалив. Ему не нравилось, когда ему задавали вопросы, на которые он не хочет отвечать, злился, когда ему что-то запрещали, но веселился всякий раз, когда я выигрывала у него бои. Сперва я боялась, что он заподозрит неладное, посчитает, что примитивные не могут так хорошо сражаться, но лишь огорчался, когда я притворялась слабачкой. На мой вопрос: «Почему ты не стал побратимом Анжелики?», он отвечал, что она хоть и умна, но слаба в бою.
— Ей не хватает ловкости и скорости, — заявил Уилл, — а мне нужен такой побратим, рядом с которым я буду чувствовать себя уверенным.
Сама же Анжелика утверждала, что ей больше по душе дела Конклава, сами они не так часто воевали, а больше решали политические вопросы и конфликты между нежитью и нефилимами.
— Я все-таки девушка и не хочу погибнуть в бою от руки какого-то мерзкого демона, — добавляла она. — Я, конечно же, как и любой другой охотник, люблю сражаться, в конце концов, это мой долг, но я не получаю от этого столь огромного удовольствия как Уилл.
«А я получаю», — мысленно отметила про себя я, но ничего не сказала в ответ. Для меня убивать демонов было великим долгом и честью, ради которого не жалко и жизни лишиться.
— Нет, не выбрала, — со скучающим видом ответила я.
В мире был только один меч, с которым я была готова пойти в любую битву — Фаэсфорос, «носитель света». Он достался мне в шестнадцать лет, когда я закончила Академию сумеречных охотников. Как утверждал Себастьян, Фаэсфорос долгое время служил Джонатану Кристоферу Моргенштерну, моему отцу, и являлся фамильным мечом нашей семьи Моргенштерн. Он был частью комплекта, другой частью которого является меч Геосфорос. Насколько мне было известно, Геосфорос сейчас был у Клэри и служил ей, как одной из членов нашей семьи.
— Тогда держи, — Уильям протянул мне один из самых простых мечей, что висели на стене, с таким видом, будто все еще сомневался в том, что я смогу его удержать, не то чтобы с ним драться.
Я с лёгкостью взяла его в руки и спокойно выдержала самодовольную ухмылку Уильяма.
— Гроус, — произнёс нефилим имя своего меча, и тот в его руках ярко вспыхнул словно факел.
— Люмус, — произнесла я, покрепче сжимая в руке меч.
Мы приступили к сражению. Сперва я делала вид, что плохо владею мечом и держу его впервые, но, заметив скучающий взгляд Уильяма, приступила к серьёзной атаке. Я размахивала мечом ровно столько же, как и на своём последнем экзамене в Академии сумеречных охотников. И хоть тогда со мной был Фаэсфорос, самый сильный меч из всех, когда-либо созданных в сумеречном мире, я и в этот раз с лёгкостью отклонялась от ударов. Сперва Уильяму это нравилось, его это веселило, как ребёнка шутки клоуна. Но вскоре мы оба поняли, что простая тренировка перешла в нечто большее. Я в ужасе поняла, что хочу убить Уильяма. Я резко вспомнила, зачем сюда пришла и почему хотела отомстить.
— Джоанна, ты чего?.. — изумлённо произнёс Уилл, когда я так сильно замахнулась мечом, что поранила его в плечо.
Кровь полилась по его руке, белая рубашка, в которой тренировался охотник, пропиталась алой кровью. Уильям лишь немного скривился от боли, но ничего более не сказал. Он в недоумении взирал на меня.
А с яростью готова была нанести ему еще один удар и проткнуть его сердце, как когда-то это сделала Клэри моему отцу, но тут совсем неожиданно передо мной появился молодой нефилим с зелёными глаза и светлыми, как и у меня, волосами.