- Отпужчашшаткааа! – заголосил мальчишка.
А у меня руки опять к его шее потянулись. Бежать из этого мира нужно, пока совсем не свихнулась! Здесь, видимо, нестабильный психофон, влияющий на мою ауру.
И я побежала к зоне перехода, зачем-то волоча за собой щуплого подростка. Добежала, остановилась у самого полога, оглянулась на слабо трепыхающегося испуганного мальчишку, и вдруг такая ярость во мне проснулась. Он, это он во всём виноват! И никакой он не мальчишка Ему уже лет сто, не меньше! Создал мирок убогий, грязный, неправильный! И глумится над своим созданием, да ещё и межмировой баланс нарушает, дестабилизирует общий фон. Выродок!
Опять схватила его за шею, посмотрела в блёклые серые глаза и встряхнула посильнее. А в следующее мгновение меня будто огненной волной окатило. Перед глазами встала красная пелена, в ушах зашумело, во рту появился привкус крови. Сердце сдавило болезненным спазмом, и ощущение такое появилось, что сейчас буквально взорвусь. Я и взорвалась, не буквально, но из меня, будто взрывная волна, хлынула какая-то энергия, заполняя всё окружающее пространство. Разрушительная энергия…
Мир схлопнулся, а меня с силой откинуло назад, в зону перехода, так и вылетела из неё спиной вперёд. Пролетела до противоположной стены ангара, врезалась в неё и потеряла сознание.
Глава 2
***
Вокруг было тихо и темно. Только едва различимое назойливое жужжание и моё собственное испуганное дыхание разбавляли гнетущую тишину. Понять, где я нахожусь, и что вообще происходит, не получалось. Пару раз пыталась позвать на помощь, спросить, да хоть что-нибудь сказать, но только беззвучно открывала рот, будто кто-то звук выключил. Вроде и говорю, но даже сама себя не слышу. Попытка пошевелиться тоже не дала никаких результатов – тело совершенно не слушалось. Получалось только беззвучно шевелить губами и моргать в кромешной тьме.
Может я умерла? Наверное, это и есть конец… Видимо, перейдя за грань жизни, мы все оказываемся вот в таком абсолютном ничто и нигде. Но почему же тогда так страшно? Глупо бояться, когда уже умерла…
Жужжание на мгновение стало громче, а потом сменилось противным чавканьем, и я начала задыхаться. Закашлялась, изо рта хлынула какая-то вязкая жидкость. Одновременно вспыхнул яркий свет, по ушам ударило множество звуков, и способность двигаться вернулась. Тут же перевернулась на живот и встала на четвереньки, избавляясь от остатков забившей лёгкие жидкости.
От резкой смены освещения глаза начали слезиться, или это от той противной жижи, которая не только горло забила, я вся была покрыта ей. Послышался шипящий звук, тихие, приглушённые шаги, и мне на спину набросили какую-то ткань.
- Встать можете? – спросил незнакомый женский голос.
- По…, - опять закашлялась, сплюнула остатки жижи и прохрипела: - Подождите… дайте отдышаться.
- Мне нужно осмотреть вас, чтобы убедиться, что процедура и извлечение прошли без последствий, - ласково произнесла женщина, поправляя на мне ткань и помогая подняться.
Глаза по-прежнему слезились, но я уже могла различать смутные очертания. Выпрямилась, опираясь на руку женщины, попыталась сделать шаг, и чуть не упала.
- Лада, помоги, - обратилась к кому-то женщина, удерживая повисшую на её руках совсем расклеившуюся меня. – Крайли, живее!
И меня подхватила ещё одна пара рук. Лада… Крайли… Имя показалось смутно знакомым.
- А разве она не должна была сразу восстановиться? – спросила вторая женщина приятным глубоким голосом.
- Должна была, но, как видишь, не восстановилась, - проворчала первая женщина. – Эти остолопы данные неверные указали. Сканирование показало, что она ещё только пробуждается, а нам её передали с пометкой «активная».
- И что теперь? – испуганно спросила Лада.
- А ничего! Отлежится, стимуляторами взбодрим и будем дальше работать, - хмыкнула, судя по всему, медик.
- Да как же с ней работать, если она ещё не активная? – возмутилась Лада.
- Так и работать, пока наблюдать будем. Вернём на прежнее место и будем отслеживать изменения, - пропыхтела женщина.
Весь этот разговор происходил в процессе транспортировки и укладывания на кровать моего безвольного тела.
- А она нас слышит? – шёпотом спросила Лада.
- Нет, она оглохла и вообще человеческой речи не понимает, - ехидно ответила женщина. А она мне уже нравится.
Улыбнулась, расслабленно откинувшись на подушку. Хотя о каком расслаблении может идти речь, когда слабость во всём теле такая, что даже пальцем пошевелить сил нет.
- Ну как ты, милая? – спросила заботливая женщина, убирая липкие пряди с моего лица.