– Пока я так молода, я могу… могу стать перевертышем, и тогда… – она бросила на меня быстрый взгляд.
Тогда… Она может стать во главе любого клана оборотней, и не одного… Нескоро это будет, но…
– Я могу принести вам клятву слуги, – почти попросила она, понимая, что сейчас полностью в моей власти.
– Давай, – хоть какая-то гарантия на ближайшие годы, мало ли как быстро она продвинется на своем пути. У нас, divinitas есть принеприятнейшая особенность: мы десятки лет можем ничего собой не представлять, а пройдет год-два, и мы вдруг оказываемся на совсем другом уровне силы и знаний.
Ники, до этого сидевшая на ковре, встала на колени и подставила лоб. Впуская мою силу, я чувствовала ее страх, почти слышала ее мысли, она очень боялась, что я сделаю ее рабыней. В отличие от Шона, ее рабство пугало до колик, и тем не менее она открылась и принялась произносить клятву. На какое-то мгновение мелькнул соблазн сделать ее страхи реальностью и избавить себя от конкурента, но я прогнала столь не свойственную мне мысль, и всё прошло нормально.
– Что это было? – раздался напряженный голос Тони.
– Клятва слуги, – ответила я.
– Зачем?
– Затем, – отрезала я.
– Ники?
– Все в порядке, Ти, – улыбнувшись, ответила она.
– Ты пропиталась страхом! Нифига не в порядке!
Я, подняв бровь, уставилась на ТиГрея. Как всё интересно.
– Хозяйка, объясни мне, пожалуйста, что здесь произошло, – требовательный тон не совпал со смыслом слов. Поняв, что он, по сути, оскорбил меня, Тони опустился на четвереньки и пополз, тем самым вымаливая прощение и прося ответить. Добравшись до моих ног, он застыл в незащищенной, неловкой позе.
– Пусть Ники тебе рассказывает, – отрезала я.
– Вы приказываете? – спросила divinitas.
– Нет.
– Ти, у меня всё нормально. Даже хорошо. Я иду сейчас в душ, и больше мы госпоже не надоедаем.
– Отличный план действий, – одобрила я.
Ники скрылась, а Тони поднял лицо, всматриваясь в меня, очевидно ища какие-то не замеченные им ранее свидетельства моего злодейского характера.
– Бу! – не выдержала я.
Он вздрогнул, и на лице отразилась горечь.
– Может быть, мне все же стоит что-то знать? – осторожно, мертвым голосом спросил он.
– Только то, что ты ей нужен и будешь нужен еще долго. Только вот, скоро тебе придется делить ее с кем-то еще.
– Она и так трахается ради силы с какими-то студентами.
– Но ты их не знаешь.
Он задумался и понял, что я имела в виду.
– Не пытайся порвать с ней, – предупредила я.
– Я не смог бы с ней порвать, – горько признался он. – Она мой наркотик. Сколько времени у меня есть до того, как она начнет таскаться по волкам?
– Не знаю. Самой интересно. Может, месяцы, а может, десятилетия. Тони, – добавила я, – расслабься. Этот бой ты проиграл, и либо ты принимаешь ее условия, и вы живете, как раньше. Либо я заставлю тебя уйти от нее.
Он опять задумался. Мне нравилась эта его черта – когда нужно было всё обдумать, он не психовал и не откладывал это в долгий ящик.
– Белый флаг. Я лишь жратва и милый пёсик. Аминь.
– Аминь.
– Нет! Ти! Не смей так думать! – со слезами в голосе вскричала тихо вернувшаяся Ники.
Я поняла, что с меня однозначно хватит, и тихонько отчалила в сторону кухни. Зеленая парочка осталась выяснять отношения.
На кухне орудовал Лиан, Кисс сидела у него на голове… Феерическое зрелище: салатово-розовый взрыв на белоснежном…
Я тихо уселась на стул, чувствуя себя пришибленной, и не только от опустошенности, но и от быстрого калейдоскопа событий сегодняшнего дня.
– Пати, – вдруг обратился Лиан.
– М?
– Я тут подумал… Ты все же нужна Пижме. Твоя сила быстрей на него подействует. Я не вижу никакого прогресса за последние дни, – виновато произнес он.
– А почему ты раньше не сказал об этом?
Лиан тяжело вздохнул.
– Я надеялся сам справиться с этим. Я ведь… Ну… я ведь перворожденный, что-то вроде принца… Я должен заботиться о своих… Но…
– Конечно же, Лиан, – я подошла и обняла «свое солнышко». Кисс воспользовалась моментом и перелезла мне на плечо. – Конечно, я буду подкармливать Пижму. Мы его вылечим.
Флерс благодарно вспыхнул и отдал силу мне.
– Лиан, а Пижма ведь из рода Календулы? – спросила я то, что давно забывала уточнить.
– Да, сын.
– А что, Календула рожал, как ты? – заинтриговано поинтересовалась я.
– Нет. Но он воспитывал. У него всегда мальчики вырастали. Даже первые внуки – все мальчики. Долго не было горчавок-девочек.
– «Пижма ощущается как родственник по крови» – перешла я на обмен мыслями. Я не могла сказать Лиану вслух, что кто-то другой ощущается более родным, чем он.