- Можно мне стакан воды? - попросила девушка, прижимая к себе свое сокровище, как будто обняла и окончательно успокоила.
Я вернулась в спальню со стаканом воды и протянула Мишель. Она взяла стакан одной рукой, другая по-прежнему прижимала к себе рамку.
- Фух, - выдохнула Мишель, осушив стакан с водой, - полегчало.
- Что? Совсем всё плохо?
Мишель тряхнула головой, что-то пробормотала себе под нос, я не разобрала.
- Я ничего не поняла. Хотелось бы услышать четкое объяснение... И рекомендации, - сдержаннее добавила я. - Раз уж вы затеяли опытную проверку своей...э-э-э-э... теории, то я хочу знать, что с этой квартирой не так.
- Я вам уже говорила, что не всегда озвучиваю результаты эксперимента, но в данном случае я просто обязана сказать вам правду... И если бы вы меня не спросили, то все равно... Когда дело касается человеческой жизни я должна быть откровенной до конца.
- Ох, оставьте эти разглагольствования! У меня голова идет кругом, а вы тянете с вступительным словом.
- Евгения... Леонидовна, я не могу поступить иначе, но если я не скажу всей правды, то буду всю жизнь себя казнить за то, что не предупредила.
- Мишель, я же просила!
- Бегите отсюда пока не поздно, - отстраненным голосом произнесла девушка, выдержав паузу. Видимо, пыталась снизить градус накала моего напряжения.
- И это все, что вы хотели мне сказать?
- Трагедии можно избежать, - заявила она с сочувствием на лице, дав понять, что надежды мало.
- Мне все ясно - надо бежать отсюда без оглядки, - сообразила я, не найдя другого объяснения своих последующих действий. Но решила побороться, - хочу признаться, что... не очень верю результатам вашего эксперимента.
- Не хотите верить или не верите - это разные вещи?
- Неужели я выгляжу недоразвитым существом, которое верит разным... теориям? - ответила я вопросом на вопрос. Вместо "теорий" хотела сказать "проходимцам", назвать вещи своими именами, но воздержалась.
Мишель будто и не слышала меня, продолжала гнуть свою физико-математическую или проходимскую линию.
- В каждом конкретном случае необходимо учитывать силу биополя человека, - торжественно-пафосно заявила она, стоя на одном месте, по-прежнему в центре комнаты с прижатой к груди треугольной рамкой. Я непроизвольно посмотрела на ее ноги в серо-желтых кроссовках, которые приклеились к моему полу. Провела по девушке взглядом снизу вверх, остановилась на лице. В данную минуту лицо выражало наслаждение на грани легкого сумасшествия. Не знаю, как выглядят великие ученые, сделавшие открытия в своей области и вещающие о нем своим ученикам, но мне кажется, что выглядят они так же, как Мишель: чуть сбрендившие от счастья и торжествующие от своей гениальности. Но раз Мишель не походила на ученого старца, больше на девочку, которую родители выставили напоказ перед гостями, я приготовилась услышать от нее декламацию "взрослого" стихотворения, которое она вызубрила без понимания. Мне пришел на ум революционный поэт Маяковский, его поэма "Прозаседавшиеся". Именно строки: "... Зарезали! Убили! Мечусь я, оря..."
Меня вдруг зазнобило, как будто начала подниматься температура.
Мишель о чем-то вещала, не по "моей теме", катилась по своей волне, забрасывая меня непонятными словами - ставила в тупик, заставляя нервничать. Я вырвала из контекста одно понятное мне слово - "биополе" и вклинилась с вопросом:
- С моим биополем что-то не так?
- Я сразу поняла, а поведение моего устройства э подтвердило, что с вашим, Евгения Леонидовна, биополем... беда.
- Бедаааа, - затянула я, при этом покачивала головой, как болванчик. - Что значит, беда? В том смысле, что совсем плохо? - уточнила я, мысленно приказывая себе выставить Мишель за дверь.
- У вас слабое биополе. Но могу разу успокоить - вы не одна такая. Думаю, прежние хозяева тоже прочувствовали на себе влияние жилища, у них тоже были проблемы подобные вашим. Проблемы шли чередой, но они никак не связывали их с квартирой, в которой прожили долгие годы.
- Откуда вы знаете, что долгие?
- Дому уже много лет, но мне удалось установить, что вы - вторая хозяйка. Вы живете здесь недавно, следовательно, они прожили долгие годы.
Выкрутилась? Или сказала чистую правду?
- Им повезло меньше, чем вам: не пришла вовремя помощь в моем лице, - возвеличила себя Мишель.
- Хлебнув немало лиха, они, наконец, решили сменить место жительства, нисколько не думая о роли этой самой квартиры, в которой прожили долгие годы, - с сарказмом заметила я.
- Ну-ну, - выказала обиду Мишель.
Я не люблю обижать людей, даже тех, кто обижает меня. Я ретируюсь без ответа.
Кое в чем мои мечты, связанные с новым жильем, начинают сбываться - я меняюсь. Я научилась покусывать людей.
Раз не умела обижать, то не умею извиняться. Пока раздумывала, как бы загладить свою вину, Мишель заговорила первой.
- Вам не показалось странным, что цена этой квартиры гораздо ниже, чем других, одинаковых по квадратуре и местоположению? - спросила она.
- В общем-то, да, - призналась я и сбивчиво поинтересовалась, - а можно... как-то... усилить... биополе? - Своего рода извинилась за сарказм.
- Можно за счет другого человека, который будет обладать сильным биополем и который... будет к вам расположен. Захочет с вами поделиться, скажем так.
- Чем поделиться? - не поняла я. - Биополем, что ли?
- Я неправильно выразилась, - пояснила Мишель. В ее глазах промелькнуло удивление ограниченностью моего ума. С кем приходится иметь дело! - Евгения Леонидовна, ваше биополе усилится само по себе, и спрашивать, и просить никого не надо. Как? Рядом с вами должен появиться человек, который...
- Который, что? - подтолкнула я к ответу замешкавшуюся Мишель.
Мишель оценила меня критическим взглядом, скривила рот, дав понять, что встретить человека с сильным биополем у меня столько же шансов, сколько шансов проехать в троллейбусе с медведем. В связи с чем остается всего один выход из создавшейся сложной ситуации - рвать когти из квартиры, которая в скором будущем поглотит меня полностью.
- Который, что? - все же повторила я и приготовилась отражать прямой удар. Как бы меня не восхваляли в детстве мама и бабушка, я все равно знала свою истинную цену. Отражать удары мне тоже приходилось крайне редко, честнее - вообще не приходилось, потому как я избегала общения с прямолинейно-вредными людьми. А если кто и заводил "разбор полетов", я сбегала, заткнув уши. Хорошая политика, благодаря которой жизнь казалась мне медом.
- Который вас, Евгения Леонидовна, полюбит горячо, пламенно и страстно. Станет вашей второй половиной и одновременно защитой от всех бед и несчастий, - без особой надежды произнесла Мишель.
- У меня есть мама, - проблеяла я.
- Судя по поведению моей рамки на пороге вашей квартиры, вы с мамой - два сапога пара. Уж извините за прямоту.
- У нас обеих слабое биополе? - уточнила я.
- Именно так.
- А если я не прислушаюсь к вашему совету и не перееду?
- Жизнь у человека одна, - философски выразилась Мишель. - Опять же: хозяин - барин, решать вам.
- Остальные комнаты проверять будете?
- Мне уже все ясно. Эта комната - она указала на пол моей спальни, - была выбрана мною не случайно. Основной заряд отрицательной энергии, как вы могли заметить, идет из окна. Вы не способны ему противостоять.
- А если поменять стеклопакет? - спросила я, чрезвычайно поразив Мишель, студентку физмата, своими умственными способностями. Девушка даже уменьшилась в размерах, чтобы сверхпроводимость и сверхуловимость неприятностей, которыми обладает глупый человек, не желающий идти на сделку, не зацепили и ее.