Леннокс потирает щетину на подбородке. Он думает о своей встрече с Кондитером – о том, что было бы не так и плохо, если бы кто-то другой вместо него занимался такими делами. Иногда это все так утомляет.
Труди подается вперед на стуле. Наклоняется вперед, и глубокий вырез, открывающий округлую грудь, словно бросает ему вызов.
– Но чего ты на самом деле хочешь, Рэй?
– Я хочу... – задумчиво произносит Леннокс, окидывая взглядом ее обтягивающее платье. – отвезти тебя домой и отодрать хорошенько.
– Я бы совсем не возражала, – мурлычет его подруга, наслаждаясь возвращением прежнего Леннокса. Теперь он, кажется, наконец-то не та развалина, почти разрушенная делом мистера Кондитера. То безумное приключение в Майами странным образом оживило его.
– Не надо было бы ехать на этот помпезный ужин. Ну, еще весь вечер впереди. Так что там задерживаться не планируем!
– К тебе или ко мне?
– Ко мне, – отвечает Леннокс. – Я даже постельное белье сменил.
– Умеешь ты побаловать девушку, – Труди допивает вино и смотрит на телефон. – Такси уже ждет.
Леннокс залпом выпивает свою воду и встает. В последний раз он виделся с матерью на похоронах отца. Тогда он психанул и устроил сцену. Теперь она рассталась со своим давним любовником Джоком Эллардайсом. Труди видит, что Леннокс хмурит брови – он явно в замешательстве.
Пока они едут на такси по серым улицам Эдинбурга, с которых отступает лето, она убеждает его:
– Жизнь слишком коротка, Рэй. Будь добрее к людям и не вмешивайся в чужие дела.
– Отличный совет.
Кто-то сам лезет в чужое дерьмо. А другим его суют под нос.
На извилистых, мощеных второстепенных улицах, которые выбирает водитель, машин немного, и, хотя трясет их изрядно, на место они приезжают вовремя. Труди одобрительно оглядывается, когда они ступают на гравий перед огромным особняком из красного песчаника в фешенебельном пригороде Грейндж, где их встречает Кондор, золотистый лабрадор, который стал еще толще. Дом принадлежит Джеки и ее мужу Ангусу. Они оба юристы, она по уголовному праву, а он – по корпоративному. Леннокс замечает задумчивые морщинки на лбу своей невесты. Наверное, сейчас она оценивает стоимость их квартир и складывает зарплаты, чтобы рассчитать сумму ипотечного платежа, необходимую для покупки такого жилья, как это.
Когда лай собаки становится более угрожающим, Джеки открывает дверь. Леннокс застигнут врасплох: его сестра выглядит лет на десять лет моложе, чем когда он видел ее в последний раз. Сбросив добрых несколько килограммов, она изменила прическу, подкрасив волосы у корней, и стала одеваться в более молодежном стиле.
– Вы двое чертовски худые, – говорит она, оглядывая гостей.
– Ты сама отлично выглядишь, сестричка, – улыбается Леннокс.
– Точно, выглядишь потрясно, – добавляет Труди.
– Новый режим питания, – отвечает Джеки. – Можно есть все, что нравится, но только с десяти до четырех.
И все же, когда они входят в прихожую, где снимают куртки, Леннокс замечает, что его сестра напряженно хмурит брови. Он и сам нервничает. Повод для встречи действительно особенный: их мать, Аврил, рассталась с Джоком Эллардайсом. Леннокс, который не общался с ней после скандала на похоронах отца, входит в комнату с трепетом.
Ты тогда был на взводе после дела Кондитера и поэтому сорвался.
Извинись.
Нет. Не извиняйся. Никогда.
Заметив блуждающий взгляд и плотно сжатые губы своего жениха, Труди сжимает его руку, в то время как Леннокс мысленно возвращается к похоронам, где он оскорбил и Аврил, и ее любовника Джока, а потом в слепой ярости покинул церемонию. Что же произошло между матерью и Джоком?
Он был лучшим другом отца и трахал его жену.
Вот урод.
Вот потаскуха.
Именно Труди настояла на том, чтобы он принял предложение Джеки и Ангуса о семейном ужине и помирился с Аврил.
– Помни, – шепчет она, когда Джеки ведет их в гостиную, где Ангус сидит со его матерью, показывая ей веселых, но каких-то безумных матрешек, которых он привез из недавней поездки в Москву. – жизнь коротка.
Ангус здоровается с Труди и, кроме матрешек, начинает показывать ей фотографии в рамках. Ленноксу очевидно, что в отличие от его жены, глаза у него не блестят.
Ее кто-то пялит, но это явно не Ангус.
Поняв намек, Леннокс сдержанно кивает и неохотно подходит поздороваться с матерью, крепко чмокнув ее в щеку.
– Сынок, – произносит Аврил, и в ее пустых глазах появляются слезы.
Похоже, она хорошенько закинулась валиумом...