Леннокс пожимает плечами, а официант возвращается с другим чайником.
Рэй иногда поглядывает на свой телефон на радиаторе в поисках признаков жизни, пока они воздают должное огромному блюду с дорогущими закусками. Леннокс испытывает облегчение, когда Джордж настаивает на том, чтобы заплатить за угощение, хотя ему бы и хотелось увидеть реакцию Тоула, когда тот будет подписывать отчет о командировочных расходах, содержащий послеобеденный чай в "Дорчестере". Еда действительно вкусная, и он только в последний момент замечает элегантную женщину, подошедшую к столику. На ней дорогое синее кашемировое пальто, которое она снимает и собирается повесить на спинку стула, когда подбегает официант и принимает его. Когда она, поблагодарив его, садится, Леннокс любуется ее подтянутым телом в длинной обтягивающей юбке цвета "гранит" и светло-коричневой водолазке в рубчик.
– А, Моника, это Рэй.
– Привет, Моника, – говорит Леннокс, уже чувствуя себя третьим лишним. Очевидно, что у Джорджа с этой женщиной было здесь запланировано свидание. Скорее всего, у них и номер на ночь забронирован.
– Привет, Рэй, – говорит она низким, хрипловатым голосом, а Леннокс замечает, как она сжимает бедро Джорджа.
– Булочку хочешь? – предлагает Рэй.
Она с веселым интересом разглядывает их тарелки и разукрашенное серебряное блюдо.
– О нет, я подожду до ужина, – сообщает она. – но поддержу компанию и закажу чашечку кофе.
Джордж указывает на высокий серебряный кофейник, рядом с большим чайником.
– Уже заказал для тебя, дорогуша, – заявляет он, и его глаза блестят.
– Ну разве он не душка, Рэй?
– Я часто слышал это о Джордже, хотя обычно это говорил он сам. Но соглашусь, он отличный парень, – отвечает Леннокс.
– От кого-то другого такой комплимент звучал бы фальшиво. Но услышать такое от шотландца – это как хор ангелов, поющих мне серенады у врат рая, – Джордж целует свои пальцы и взмахивает рукой.
Леннокс чувствует приятную сытость и наслаждается прекрасной компанией. Следуя примеру Моники, Леннокс переключается на кофе, который помогает снять легкую усталость после перелета. Но нужно заставить себя подняться и начать заниматься делами. Взяв все еще мертвый телефон, он поворачивается к Джорджу и Монике.
– Как говорят, "Вся жизнь в этом телефоне", и это, к сожалению, правда.
Джордж печально смотрит на него.
– Все образуется.
Леннокс недоверчиво хмурится, прощается и выходит на улицу, взяв такси до района Сохо.
У его друга, конечно, хороший вкус, но Леннокс предпочитает еще уцелевшие атмосферные старые пабы в Сохо: "Френч Хаус", "Блю Постс", "Нелли Дин", "Корабль", "Карета и лошади", "Собака и утка". Как раз в последнем из них Холлис назначил ему встречу в своем коротком сообщении. Оставшись без связи, он лишь надеется, что планы Холлиса не поменялись.
9
Турист, поднявшийся по ступеням знаменитого монумента Скотта в Эдинбурге, получил совсем не те впечатления, на которые рассчитывал. Когда он сворачивал за угол в узком проходе внутри знаменитого готического сооружения шотландской столицы, 62-летний Том Квинси из штата Делавэр, США, неожиданно почувствовал, как что-то ударило его по лицу. Подняв глаза, он к своему ужасу увидел, что этим предметом были мужские гениталии, висевшие прямо перед его лицом. "Я несколько секунд стоял там в шоке. Просто глазам не мог поверить".
По слухам, это ужасное событие может быть связано с изуродованным телом, недавно найденным на заброшенном складе в Лите. Полиция Эдинбурга отказалась давать комментарии. Начальник отдела тяжких преступлений Роберт Тоул заявил: "Поскольку расследование по этому делу продолжается, было бы неуместно давать какие-либо комментарии на данном этапе".
Мы могли бы прибить хозяйство Галливера к дверям палаты общин, но тогда никто бы об этом и слова не услышал – так быстро и умело эти подонки и придурковатые марионетки владеющих СМИ миллиардеров смыкают ряды. Но все же нам удалось привлечь внимание!
Я рад, что мы выбрали Эдинбург, несмотря на то, что изначально он не хотел приезжать сюда. Конечно, я был в курсе, что у него с этим местом связаны плохие воспоминания. Меня оно тоже не слишком привлекает, но дело есть дело. Ну, ему надо было получше прислушиваться к своей интуиции.
Мне был нужен в первую очередь этот голубоглазый ублюдок Пиггот-Уилкинс. Но наш проект с Ричи Галливером стал еще более волнующим, поскольку удался на все сто процентов. Хотя я хорошо постарался, чтобы заманить его в Эдинбург, прямо к ней в лапы, глубочайшая ирония заключается в том, что этот дурак изначально сам пришел ко мне. Я услышал от коллег, что он хотел воспользоваться услугами не биографа, а "литературного негра". Если бы это был не он, я был бы очень оскорблен. Но в этом случае я с радостью связался с ним через посредника. Наш первый телефонный разговор подтвердил его репутацию человека, очень падкого на лесть. Было легко наговорить ему разной чуши о его интересной карьере и о том, как важно рассказать настоящую историю такого честного и бескомпромиссного человека. И снова, как и в случае с Пиггот-Уилкинсом, он настоял на том, чтобы мы держали наши телефонные звонки в секрете.