А затем вспоминает о Лорен. Гейл... может, это Гейл был в Лондоне, вел тот фургон, который чуть не задавил вас с Холлисом... Нет, не придумывай. У тебя такие же предрассудки против транссексуалов, как и у остальных...
– Ты что, Рэй? – Гиллман озадачен его видом.
– Мне сейчас не до этого.
– Мой тебе совет, – настаивает Гиллман. – Задумайся. Она тебя кинет так же, как ты наебал Роббо. А мы оба знаем, что потом случилось с беднягой, – Он проводит пальцем по горлу. Потом задумывается. – Нет, не так. – Он наклоняет голову набок, потом подтягивает ее вверх, держась рукой за невидимую петлю, высовывает язык и выкатывает глаза.
– Ты, я, Драммонд, – говорит Леннокс, сохраняя невозмутимый вид. – мы все вносим свой вклад. Я думаю, они вообще кого-то со стороны возьмут.
– Может, и так, – отвечает Гиллман.
Леннокс пожимает плечами и, снедаемый тревогой, отправляется в Глазго проведать своего старого друга. По пути он решает сделать крюк в место работы Лорен в Стерлинге, проехав по мосту Кинкардайн, довольный, что избежал большей части пробок.
Профессор Рекс Перлман, декан факультета, на котором числится Лорен, не особенно настроен с ним общаться. Леннокс быстро понимает, что он пытается всеми силами избежать любого скандала, связанного с его факультетом. Худощавый, атлетически сложенный мужчина с копной черных с проседью волос, он говорит с акцентом, который Ленноксу кажется скорее канадским, чем американским. Хоккейная атрибутика с кленовыми листьями в его кабинете подтверждает догадку детектива. Леннокс просит у него список учеников из групп Лорен.
– Над чем она работала?
– Ее волновало то, что движение настоящих трансгендеров оказалось под угрозой из-за токсичных, психически неуравновешенных мужчин-сексистов, – рассуждает Перлман, и его тон смягчается – он явно восхищается работой Лорен. – ищущих внимания молодых нарциссов и, что еще хуже, сексуальных преступников. Она готовила доклад для выступления в защиту подлинных трансгендерных и феминистских движений от этих опасных воздействий, – И он смотрит на Леннокса, словно ожидая реакции.
Ты не знаешь, да и знать не хочешь, о чем он говорит.
– Очень интересно. Хотя, должен признаться, для меня все это ново.
– Все так быстро меняется, – подтверждает Перлман. – Я даже беспокоюсь, что мои хоккейные штучки выглядят как-то резковато, не инклюзивно для трансгендеров.
Как вы заебали...
Леннокс благодарит и прощается с деканом. Он направляется в кафе-бар кампуса, чтобы включить ноутбук и быстро просмотреть свои аккаунты в социальных сетях. Гейл, похоже, активно пишет в "Facebook" и "Twitter". Он просматривает профили Труди.
Ничего нового. На "Facebook" она все еще "состоит в отношениях". Но с кем?
Затем он видит фотографию того самого чувака, сверкающего превосходными зубами. Прослеживает фотку через ее друзей до его профиля:
Дин Слэттери из компании "Dunedin Power": Я всегда где-то поблизости, за исключением субботы с трех до пяти часов, когда я на Истер-роуд болею за могучий "Хиберниан"!
Еще один пидор, болеющий за "хибсов"... сука... пиздец, какой он весь правильный.
Он заходит в профиль того в "LinkedIn". Слэттери, после того, как его переманили из "Shell", недавно присоединился к "Dunedin Power" в качестве старшего менеджера по работе с клиентами.
Молодой, красивый, амбициозный, не заебанный – и что она в нем нашла?
Леннокс ловит себя на том, что нервно, как ненормальный, хихикает, и запрыгивает обратно в "Альфа Ромео", чтобы продолжить путь на запад, в Глазго.
А может, там и нет ничего. Ее отец, вероятно, серьезно болен. Не отчаиваться.
Он печатает:
Милая, сообщи, как у тебя дела и как твой папа. Позвони мне, пожалуйста. хх
Больница находится в районе города, который он плохо знает, на крутом холме, недалеко от Стратклайдского университета и Мерчант-Сити, на границе с более бедным Ист-Эндом.
На автостоянке стоит жутковатая тишина, пока Леннокс подходит к пожарной двери, которую удерживает открытой что-то, похожее на блины от штанги. Он заходит внутрь и ищет нужное отделение, изучая написанные от руки указатели. Внутри здания стоит та же страшноватая атмосфера, напоминающая "Марию Селесту"9. В какой-то момент ему кажется, что он слышит позади шаги. Леннокс останавливается и оборачивается. Вроде показалось.
Он продолжает путь и подходит к отделению. Двери заперты. Он нажимает на кнопку звонка, и голос из динамика спрашивает, кто он. Он объясняет, и в ответ его просят нажать зеленую кнопку. После этого двери открываются. Леннокс думает о Кондитере и о том, как больницы и тюрьмы, кажется, становятся все больше похожими друг на друга. Невероятно толстая медсестра, выпятив подбородок, сидит за столом, освещенным настольной лампой. Она будто не видит его.