Наблюдение Мартина вполне дельное, и Ленноксу кажется, то это похоже на какой-то ритуал.
У него была эрекция. Веки отрезали. Его что, заставили смотреть что-то, например, как они его кастрируют? Детскую порнографию или запись его собственных сексуальных похождений?
Бросили в центральном круге футбольного поля.
Кто он вообще был, нахуй, такой, Норри Эрскин?
Леннокс отходит от остальных и отворачивается от хлещущего в лицо ветра с дождем, чтобы просмотреть новые сообщения от Джеки, прежде чем позвонить Холлису.
– Третье тело, примерно такое же убийство, с некоторыми изменениями. Один из своих, полицейский по имени Норри Эрскин.
– Ебать-копать! – лает Холлис, очевидно, еще не до конца проснувшийся. – У него была репутация развратника?
– Работал в отделе тяжких, – отвечает Леннокс, глядя на своих коллег. Наблюдая, как Гиллман выпячивает свою квадратную челюсть, он вспоминает столкновение с ним в Таиланде, когда его соперник ударом головой сломал ему нос. – А как у тебя дела?
– Не знаю, как и благодарить тебя за вчерашнее, Рэй... Да, я тут вынюхиваю кое-что, пытаюсь быть незаметным... но ты же знаешь, как это бывает.
Да уж, знаю я тебя, Холлис.
– Не за что, друг, рад был помочь. Береги себя и сообщай, как что выяснишь. Я тебя тоже буду в курсе держать.
– Договорились, – отвечает Холлис.
Леннокс нажимает на красную кнопку завершения вызова и направляется к коллегам. Очевидно, что даже самые закаленные ветераны отдела тяжких преступлений шокированы. Особенно Дуги Гиллман, который так и не может поверить в гибель напарника. Его взгляд остеклевший и растерянный.
– Этот пиздюк, конечно, действовал мне на нервы, – получается у него вымолвить. – но чтоб так... сука, поверить не могу...
В толпе Леннокс замечает спокойную Гловер, которая делает заметки на своем "iPad".
– Джилл, ты можешь поговорить со всеми, кто был с Норри прошлой ночью? Давай составим карту его последних передвижений.
Гловер кивает, а некоторые из полицейских мужчин поблизости выглядят встревоженными.
Лучше их всех задействовать. Особенно Гиллмана. Хер знает, что с ним происходит в последнее время. Точно ли он следил за Драммонд? Кто была та вторая женщина с ней?
Он направляется к нему.
– Что думаешь, Дуги?
Реакция обычно слишком эмоционального ветерана отдела до жути спокойна.
– Я хочу проверить тех, кто общался с Эрскином, и предыдущие преступления, которые он расследовал в Глазго, – говорит он. – Если он там был такой звездой, как всегда рассказывал... почему он перевелся сюда?
– Верно мыслишь, – соглашается Леннокс. Он видит боль на лице и в глазах Гиллмана, и они на короткий момент разделяют то, что можно было бы назвать сопереживанием.
Это длится всего секунду, прежде чем Гиллман, словно осознав, что, проявив чувства, он себя скомпрометировал, рычит:
– Ладно, бля, за работу, – И он срывается с места.
Драммонд кивает Ленноксу, и они идут через парк к ее машине. Он смотрит, как ветер откидывает ей волосы со лба. Несмотря на ее болезненную худобу, он ощущает скрытую сексуальную энергию, исходящую от нее. Они заезжают в кофейню в Корсторфайне и заказывают низкокалорийный латте для нее и двойной эспрессо для него.
Она спокойно опускается на сиденье и достает свой "iPad" и телефон, что заставляет его сделать то же самое. Оба видят, что Гловер не теряла времени даром на разговоры с офицерами-мужчинами, поскольку от нее уже пришли электронные письма. Затем Ленноксу звонят с незнакомого номера. Он встает и направляется к двери под взглядом Драммонд.
– Дядя Рэй, это я.
– Фрейзер... ты в порядке? Ты где, дружище?
– Я в норме.
– Скажи мне, где ты. Твоя мать...
– Если я тебе скажу, ты сразу ей позвонишь. Поэтому я не могу тебе сказать. Я просто хочу, чтобы ты ей передал, что со мной все в порядке.
– Фрейзер, прошу, приятель, мы тут все с ума сходим! Я знаю, что ты связался с кое-какими сомнительными людьми, пытаясь поступать правильно...
– Если ты знаешь, кто они, то ты знаешь и то, почему я не могу тебе сказать, и поэтому я прекращаю этот разговор. Передай маме и папе, что я в порядке. До свиданья, дядя Рэй, – спокойно заканчивает он.
– Фрейзер, пожалуйста... – но Леннокс уже слышит гудки. Он перезванивает, но телефон выключен. Пытается собраться с мыслями. Оглядывается и видит, что с другого конца комнаты на него вопросительно смотрит Драммонд.
Хуй я ей что скажу.
Тут снова звонит Джеки. Чтобы Драммонд не слышала, он, прежде чем ответить, выходит из кафе на серую, залитую дождем Сент-Джонс-роуд.