«Во всяком случае, эта дама не будет слабым звеном в наших рядах, — решила она. — С ней убийце пришлось бы повозиться; такую не задушишь, подкравшись сзади».
В холле она немного задержалась и внезапно вспомнила о сломанном замке двери в комнату мисс Варрен.
Там где Оутс обычно хранил свои инструменты их не оказалось, видимо как обычно бросил их там, где последний раз производил какую-нибудь починку. После недолгих поисков ящик с инструментами нашелся в углу прихожей возле шкафа для обуви.
Поднявшись на второй этаж, Элен опустилась на колени перед дверью мисс Варрен и стала осматривать замок. Вдруг неясный звук заставил ее поднять голову и осмотреться.
Ей показалось, что она видит призрак. С тихим скрипом дверь, ведущая на заднюю винтовую лестницу, открылась и снова закрылась, и на секунду в дверном проеме возникло незнакомое лицо.
Оно мелькнуло, словно воспоминание о кошмарном сне, оставив в душе неясный ужас, словно она встретилась лицом к лицу с квинтэссенцией ничем не прикрытого зла.
Испуганная этим мрачным видением, Элен не сразу поняла, что дверь действительно открылась и что к ней направляется профессор Варрен.
«Это, наверное, был профессор, — подумала Элен. — То, что лицо показалось незнакомым, вероятно, виновато освещение. Какая-то игра света и тени изменила его выражение. Здесь так темно».
Элен пыталась утешить себя такими малоубедительными объяснениями, но ее рассудок восставал против них. В глазах стояли винтовая лестница и узкие переходы между площадками, где было так легко спрятаться.
Она напомнила себе, что днем никто не мог проникнуть в дом. Кроме того, здесь было так много народа, что вряд ли кто-нибудь остался бы незамеченным. Для этого надо было знать привычки и режим дня всех обитателей «Вершины».
И вдруг она вспомнила комментарии миссис Оутс к недавнему убийству: «Убийца-маньяк сверхъестественно хитер. Он знает все!»
Элен вздрогнула и хотела уже рассказать профессору о таинственном призраке. Она обязана сделать это, вдруг и правда, кто-то незнакомый без разрешения проник в дом. Она уже открыла рот, но воспоминание о последнем разговоре с мисс Варрен остановило ее. Она боялась показаться назойливой.
У профессора был обычный ледяной взгляд, который, казалось, замораживал всех, кто стоял перед ним. Одет он был безукоризненно: манишка рубашки сверкала белизной, черный галстук был завязан элегантным узлом, седые волосы зачесаны вверх, открывая высокий лоб.
Не желая, чтобы профессор подумал, будто она подглядывает в замочную скважину, Элен начала объяснять, что она хочет сделать.
— Пожалуйста, скажите Оутсу, чтобы он проследил за этим, — сказал профессор, рассеянно кивнул и прошел мимо.
Возбужденная случившимся, Элен решила испытать, насколько у нее крепкие нервы, спустившись по винтовой лестнице. Открыв дверь на площадку и вглядываясь во ввинчивающиеся в темную глубину ступеньки, она чувствовала себя зверьком, попавшим в ловушку. Спускаясь по последнему пролету, она окончательно струсила, вспомнив о бледном искаженном злобой лице призрака, и почти кубарем покатилась вниз.
Глава 7. НОВАЯ СИДЕЛКА.
На кухне Элен встретили взрывы и шипение кипящего масла. Кухонный стол был завален продуктами для будущего обеда, находящимися в разной стадии готовности. На краю плиты с громким бульканьем варились овощи, а миссис Оутс одновременно жарила рыбу, жонглируя несколькими сковородками, и сушила на горячей трубе мокрую одежду своего супруга. Несмотря на царивший вокруг хаос, миссис Оутс делала свое дело, не теряя головы и не выказывая раздражения.
Оутс в сером шерстяном свитере поглощал огромные куски хлеба с холодным мясом с блюда, поставленного на угол стола, который жена расчистила для него. Это был добродушный великан, сложенный как борец-тяжеловес.
Встретив прямой и бесхитростный взгляд его маленьких глаз, Элен почувствовала прилив радости. Мистер Оутс, как и его жена, всегда казался ей воплощением спокойной силы.
— Как я рада, что вы вернулись, — сказала она. — С вами можно ничего не бояться, вы стоите троих.
Оутс широко улыбнулся.
— Спасибо, мисс, что накрыли на стол вместо меня, — ответил он, словно отвечая на комплимент.
— Дождь все еще такой же сильный? — спросила Элен.
— Наверное, уже не такой, — вмешалась миссис Оутс, подавая мужу рыбу, — Оутс принес половину на своей куртке.
Оутс полил свою рыбу ворчестерским соусом и благоразумно сменил тему.
— Погодите, вот увидите, кого я привез, — ухмыльнулся он.
— Вы имеете в виду новую сиделку? — спросила Элен.
— Да, малютку, которую я подобрал у дверей медицинского центра. Судя по ее виду, она не уступит любому мужчине.
— А какой у нее характер?
— Ведьма, каких свет не видел. Говорит с людьми, будто набрав полный рот перьев. Она сразу поставила меня на место, чтобы я не забывался… Так вот, если она — воспитанная дама, то я — Грета Гарбо.
— А где она? — с любопытством осведомилась Элен.
— Она в маленькой гостиной, я подала ей туда обед, — ответила миссис Оутс.
— В моей гостиной?
Миссис Оутс и ее супруг улыбнулись. Преувеличенное чувство собственности Элен всегда смешило их, особенно потому, что она была такой маленькой.
— Только на сегодняшний вечер, — успокоила девушку миссис Оутс. — Она сильно промокла, я и подумала, что ей лучше не дожидаться, пока все будет готово, и дала то, что успела настряпать.
— Пойду поздороваюсь с ней, — решила Элен, хотя ей хотелось не столько поздороваться, сколько посмотреть на новую сиделку.
Так называемая маленькая гостиная, любимое убежище Элен, — небольшая комната в полуподвальном этаже рядом с кухней — была задумана как холл для прислуги в те времена, когда в ней еще не было недостатка. Стены и потолок в гостиной были окрашены ярко-желтой краской, чтобы сделать темное помещение немного светлее. Она была заставлена старой мебелью, отслужившей свой век на верхних этажах.
Элен завтракала и обедала вместе с членами семьи Варрен — этой чести она удостоилась потому, что ее отец был «джентльменом», то есть ничего не делал, чтобы заработать себе на жизнь. Но сама Элен работала и не могла пользоваться привилегией проводить часы досуга в большой гостиной. Поэтому желтая комнатка была отдана в ее распоряжение, и она ревниво следила за тем, чтобы никто не пользовался ее временной собственностью, ибо это задевало ее чувство собственного достоинства.
Когда Элен вошла в свое убежище, новая сиделка подняла голову и посмотрела на нее. Это была женщина могучего сложения, ростом с высокого мужчину. На ней была темно-синяя форма. У нее были крупные черты лица, густые и почти сросшиеся брови, щеки ее разгорелись от холода.
Она уже доела свой обед и теперь курила.
— Вы сестра Баркер? — спросила Элен.
— Здравствуйте, — вежливо сказала сиделка, положив сигарету. — А вы, мисс Варрен?
—Нет, я мисс Кейпел, помощница. Вам ничего не нужно?
— Нет, спасибо. — Сестра Баркер снова закурила.— Я хочу спросить вот что. Почему меня поместили в кухне?
— Это не кухня, — объяснила Элен, — это моя гостиная.
— И вы тоже здесь обедаете?
— Нет, я обедаю с членами семьи.
Глубоко сидящие глаза сиделки заблестели, и Элен поняла, что та ей завидует. Хотя Элен не привыкла к тому, чтобы ей завидовали, внутренний голос сказал ей, что надо смягчить обиду сестры Баркер.
— Вообще-то у сиделки есть своя собственная гостиная на втором этаже, гораздо более комфортабельная, чем эта, — сказала она. — Вам будут подавать завтрак и обед туда. Конечно, тот же обед, что и хозяевам. Сегодня мы поспешили подать обед, чтобы вам не пришлось долго ждать, потому что вы, наверно, очень замерзли и устали.
— Не только замерзла и устала, — трагическим тоном произнесла сестра Баркер. — Я еще и очень испугана. Этого места нет ни на одной самой подробной карте. Я никогда не думала, что дом расположен так далеко от города.