Каким-то чудом Ают успел вырулить, но направление ветра изменилось и шхуну понесло в море. А потом началось что-то совсем страшное. Данко сказал, что такого жуткого шторма в его жизни ещё не было. На что я, философски, заметила, что в жизни всё бывает первый раз.
Оказалось, что нас вынесло на берег всего в двадцати этье от Перрикола, а это около пятнадцати-шестнадцати километров. И вечером, когда нас спасать примчалась остальная часть команды, Аютан очнулся. У него была сильно разбита голова, вывихнуто плечо и сломана левая нога. Глубокую царапину на груди, за серьёзную рану я не считаю. Пока он был в отключке, мы с Данко сделали всё, что могли: промыли мелкие порезы и царапину, а также рану на голове. Череп был в целости, а вот нога... Также я переживала, не сломала ли я ему, вдобавок, пару рёбер, когда с силой и злостью давила на грудь.
Тиль был не только коком, он был ещё и лекарем на шхуне. Поэтому, после беглого осмотра, он взял заботу о капитане на себя, а я помогала, чем могла. Тиль быстро вправил вывих, а после, принялся за ногу. Кости он составлял наощупь. Как это возможно сделать без рентгена, я не представляла, но очень внимательно наблюдала за его манипуляциями.
Возился кок довольно долго. Всё это время я держала капитана, чтобы он, неожиданно, не дёрнулся. Вот тогда он и открыл глаза, когда я почти на нём лежала.
- Тиль! Он очнулся!
- Хорошо... я почти закончил... - пробормотал кок, туго приматывая ногу к шинам.
- Все живы? - это был первый вопрос.
- Все... Никто не пострадал... Кроме тебя...
- А "Медуза"?
- Нормально... Данко с ребятами и местными сейчас мачту ставят. Утром вернёмся в Перрикол... Шхуна сильно не пострадала: пробоин нет и воду из трюма уже откачали.
- Хорошо... - он прерывисто вздохнул, закрыл глаза и отвернулся. Из уголка глаза скатилась слезинка. Я смахнула её и поцеловала его в висок.
- Не надо...
- Ают, но...
- Не надо меня жалеть!
Я отстранилась:
- Как скажешь... Тиль, побудь с ним, пойду Данко позову...
Когда я поднялась наверх, мачта уже стояла, а команда заканчивала первоочередную работу. Вторую мачту решили ставить уже в Перриколе - под руководством Данко дело двигалось быстро. Я подошла к помощнику сзади и положила ладонь на плечо:
- Капитан очнулся... Тиль с его ногой разобрался...
- И как он?
- Вроде неплохо...
Данко выглядел не лучшим образом: сказалась страшная ночь, да и день, заполненный тяжёлой работой.
- Тебе нужно отдохнуть...
Он улыбнулся, и я заметила, что у него во рту не хватает одного зуба.
- Вот сейчас всё доделаем, поговорю с капитаном, доложусь... И спать!
Я дёрнула его за рукав и хихикнула:
- А зуб куда делся?! Недавно был на месте...
Данко устало отмахнулся:
- Да когда мачту ставили... Найр, случайно, выбил... Не беда, новый быстро вырастет. Мне его уже третий раз выбивают...
Это удивительное открытие надолго заняло мои мысли. Даже отодвинуло на задний план переживания за капитана. Загадка красивых, здоровых зубов местных жителей разгадана. Лёжа вечером на своей койке, я размышляла об этом открытии и одновременно умирала от зависти: "Мир без стоматологов! Как же им повезло! Повредился зуб или, как у Данко, выбили его, так на его месте новый вырастает! Потрясающе! А у меня во рту четыре пломбы... А если новая дырка появится?! Что же я тогда делать буду?! Умру от зубной боли?! Тут зуб мне никто не залечит... Как же страшно!"
В Перрикол мы вернулись быстро. Ветер был попутный, да и расстояние не велико. Тиль обосновался в капитанской каюте, пока Ают более-менее не оправится. Чтобы унять боль, кок поил Аюта каким-то отваром и капитан почти всё время спал. Я иногда подменяла Тиля, когда тому нужно было отойти, однако, если Ают просыпался в это время, то завидев меня, отворачивался.
Ремонт шхуны шёл полным ходом. Данко, как помощник, оказался на высоте. Через несколько дней после возвращения в город, я поняла, что мне нужно уходить и чем быстрее, тем лучше. Чёрный Ли во всех красках расписал остальным, как я спасала капитана, вдыхая в него "божественный дух", и как прогнала этот ужасный шторм, злобно крича в негодующее небо. Мне уже почти не улыбались, а иногда и просто отворачивались, когда я проходила мимо. Возникло ощущение, что эти взрослые, сильные мужчины начали меня бояться. А Чёрный Ли, при виде меня, начинал декламировать песню и низко кланяться. Ни о каком продолжении путешествия на "Медузе" не могло быть и речи.
Собралась я быстро. Как ни странно, но мои вещи, практически, не пострадали, даже раковина была целёхонька. Съестные припасы были упакованы в непромокаемые мешки, а одежду и одеяло я просушила. Оставалось купить лошадь, узнать дорогу и можно отправляться в путь. В свои планы я решила никого не посвящать. Ают под надёжным присмотром и идёт на поправку, а вскоре Тиль сделает костыли и капитан сможет хоть как-то передвигаться. Шхуну тоже скоро приведут в порядок: она не так уж и пострадала, да и никаких ценностей во время шторма не пропало, так по мелочи. В общем, и с капитаном, и с "Медузой" будет всё в порядке. А мне пора...
Лошадь, хотя правильнее единорога, я выбирала недолго. Особого выбора на местном рынке не было, и я купила ладную кобылку по кличке Тучка. Из всех предложенных коняшек, она приглянулась больше других. Вместе со сбруей и небольшим мешком местного ваго, которым подкармливали лошадок, она обошлась мне в три золотые монетки. Тучка была невысокой, коренастой, тёмно-серой масти, с шикарной чёрной гривой и таким же хвостом. Она показалась мне достаточно выносливой и молодой.
Я договорилась с бывшим хозяином, что он подержит её до утра на своей конюшне, доплатила пару мелких монет за уход и, закупив ещё некоторое количество продуктов, вернулась на шхуну. Дневная работа была уже закончена и часть команды ушла в город. Маршрут передвижения до Латраса я выяснила и уже знала, в какую сторону завтра двигаться: сначала до рудников, а потом несколько дней по восточной дороге до перевала. Можно будет попробовать пристать к какому-нибудь обозу или каравану, так как недалеко от восточной дороги начинались территории горных волков. И хотя местные меня успокоили, мол, сейчас волки с гор не спускаются, добычи у них хватает, но учитывая, что ехать мне, преимущественно, одной, стало немного жутковато.
Горных волков боялись. Они нападали большими стаями, всегда неожиданно и почти всегда удачно. Людей они не трогали, если только в крайних случаях, но скот резали везде, где появлялись. Как я поняла из всех рассказов, которые довелось услышать, у них была своя тактика: часть стаи брала на себя сторожевых псов, часть отвлекала людей, а остальные ловили, резали и уносили добычу. На Восточных землях горные волки были самыми умными и опасными хищниками, поэтому встречаться с ними совсем не хотелось. Но другой дороги на восток из Перрикола не было. По приблизительным подсчётам, если всё будет благополучно, путешествие до Латраса займёт около трёх недель.
Я собрала и упаковала всю свою поклажу и пошла проведать Аютана. Нужно было попрощаться как-то... Сказать спасибо, ну и всё такое... Когда я спустилась к каюте, дверь открылась, и навстречу вышел Данко. Он как-то странно глянул и, не сказав ни слова, взбежал наверх. Ают уже не лежал, а полусидел на постели: под спиной подушка, нога в шинах лежит на табурете. Я присела возле кровати:
- Ну как ты?
- Неплохо... Голова уже не болит... Завтра Тиль обещал обуть меня в деревянный сапог, чтобы можно было вставать.
- Хорошо, я рада...