Московский государь понимал это. Он не словами, а делом старался примирить старую вражду. Сосватал вторую дочку Настасьи, Марию. Тоже стал родственником тверских князей. Даже обратился к Джанибеку, что Тверь совсем обнищала. Упросил временно не брать с неё дань. Не своё княжество помог от дани освободить, а недавних противников. Пусть поймут, мы же не чужие друг другу, мы все – русские.
Но против Семёна Ольгерд придумал коварный план. Направил к Джанибеку своего брата Корияда. Заявил – он со всей Литвой хочет перейти в подданство к Орде. А за это пусть Джанибек отдаст Ольгерду… Москву. И выделит татарское войско, поможет захватить её. Как бы по дружбе сообщал, будто Семён тайный враг хана, вот и надо погромить его вместе. Москва будет подчиняться Литве, а Литва – Орде. Чем плохо? Однако Ольгерд представлял Джанибека по-своему, наивным степным дикарём. Вот и надеялся, что он поверил.
А хан сразу раскусил, что литовец врёт. Что он просто хочет захватить Русь. Ещё и татары чтобы помогли ему! Сами ослабили свою державу, разгромили ханских подданных! И неужели после этого Ольгерд на самом деле отдаст Литву Орде? Как же, держи карман шире. Такая грубая и лживая выходка глубоко возмутила хана. Всех литовских послов вместе с Кориядом он выдал московскому государю. Хотя тот опять повёл себя умно и осторожно. Не стал мстить, не стал обвинять Ольгерда и нагнетать вражду. Корияда отпустил, а с Литвой договорился заключить мир. Семён Гордый понимал – рано или поздно Ольгерд нарушит договор. Но хотя бы на время сохранить «великую тишину».
Русский княжеский дружинник
Русский пеший ратник
Глава 7.
«Чёрная смерть»
Вот так в давние времена люди представляли чуму
У Семёна Гордого родились четыре сына. Правда, двое умерли маленькими, но оставалось ещё два. Братья великого князя, Иван и Андрей, тоже женились. У Ивана родились дочка Любаша и сынок Дмитрий. Разве кто-нибудь мог предвидеть, что он станет государем, прославленным героем? Он даже не был сыном великого князя, а только племянником. А по русским законам наследниками Семёна считались его братья, дальше по очереди шли дети самого Семёна. А Дмитрий получит какой-нибудь маленький удельчик, будет служить и помогать старшим…
За десятилетия «великой тишины» Северная Русь окрепла. Умножалось её население. Семьи в то время были многодетные. Иметь по 8–10 сыновей и дочек считалось вполне обычным. Звенели топоры, расчищая участки в лесах. На пустых местах вставали избы деревень. Распахивались новые поля. Города разрастались новыми улицами, слободками. Тянулись к небу кресты новеньких храмов.
Укреплялась и власть великого князя. Кто-то из удельных князей уже сам не хотел противиться ему. Понимал, что слушаться государя – получается полезным и для них самих. А кто-то и хотел бы не подчиняться ему, но не осмеливался. По его призыву поднимались внушительные войска. Пока ещё они ходили не в бой. Всего лишь попугать Новгород или смоленского князя, пригрозить литовцам. Но в полки собиралось всё больше воинов. Улучшалось их оружие, снаряжение. Да и выучка тоже. Пройдёт ещё какое-то время, и пусть попробуют враги справиться с московской армией! Вот тогда и с Ордой можно будет поговорить на другом языке. Платить ли ей дань, или уже хватит?
Но такие мечты рождались слишком рано. Далеко-далеко от Руси зародилась беда. Такая беда, что оказалась даже страшнее вражеских нашествий. Эпидемия чумы. Её ещё называли «чёрная смерть», «мор», «моровая язва». Лекарств от неё не было. Если уязвила болезнь – конец. Она появилась в Китае, там погибли миллионы людей. Оттуда чума перехлестнула в соседние страны. С купеческими караванами добралась до Средней Азии, Персии. В 1346–1347 годах стали умирать люди в Золотой Орде. На Руси встревожились. В храмах служили молебны, устраивали крестные ходы. Но у эпидемии были странные особенности. Она распространялась то в одну, то в другую сторону. Внезапно начиналась и внезапно кончалась. Одних поражала, а других почему-то нет. При первой угрозе чума не задела Русь.