Выбрать главу

А мы с Лилли остались жить в Америке, потому что возвращаться нам было некуда. Вова — муж Лилли вернулся и вскоре погиб: его — уже бездомного — убили пьяные отморозки.

Лилли работала ночами. Сначала сиделкой, потом няней и продолжала упорно учиться. Окончила колледж в Марин-каунти, потом Стенфордский университет, стала бакалавром, затем и доктором. Сейчас Лилли работает в реанимационном отделении госпиталя Святой Марии в Сан-Франциско. Помимо основной работы, Лилли консультирует сослуживцев и студентов, проходящих практику в больнице по уходу за больными после операций на сердце. А главное, Лилли вышла замуж за эмигранта из Германии, и у них родилась дочь Летиция, которой сейчас девять лет, она учится в пятом классе и совершенно свободно владеет тремя родными для нее языками — русским, английским и немецким (фото 94).

СЫНОВНЕЕ ПОСВЯЩЕНИЕ

Дорогие и любимые мои дети Сережа и Лилли! Вам адресованы страницы этой книги. Я знаю, что вам они будут интересны, и уверенность в этом делала мою работу легкой и радостной. Многие эпизоды моих воспоминаний известны вам, но мне хочется, чтобы вы знали: как бы в дальнейшем ни сложилась, вернее, как бы ни завершилась моя жизнь, я счастлив вами и рад, что вы (тьфу, тьфу, тьфу!) здоровы, перед вами ясная, насколько это вообще возможно, перспектива, и ваша жизнь интересна.

Растить вас было главной моей заботой и величайшим, постоянным удовольствием. Природа распорядилась таким образом, что дети свободны от обязательств относительно своих родителей. Чувство благодарности может возникнуть у детей лишь в процессе воспитания нравственных ценностей. Все, что я мог и имел, я постарался передать вам. Поэтому кульминацией моего родительского торжества было стихотворение, которое посвятил мне Сережа. Слезы мешали читать текст письма. Воспринял я его как ребенок, впервые увидевший украшенную рождественскую елку, когда отраженное от блестящих шаров пламя свечей слепит глаза. Правда, со временем это посвящение, как и елка после праздников, растеряло украшавшее его превосходные эпитеты, но это уже не имело значения. Сын возмужал, оглянулся вокруг и понял, что его читатели могут воспринять такой личный восторженный панегирик иронически.

Здесь я привожу сыновнее посвящение в первоначальной редакции:

ОТЕЦ
Вот все, что делал я когда-то, Что думал о делах моих, — Все уместилось очень сжато Между десятком запятых. Во что я верю, что я знаю, Все, что умею и люблю, Что делаю, во что играю — Отец мой сделал жизнь мою. О ней бы он сказал, конечно, Свободней, медленней, точней. Не так неловко и беспечно, Как я здесь написал о ней. Но занят он.               Он воспитатель Непревзойденных мастеров, И я — единственный мечтатель Среди его учеников. Пока следил я зарожденье Подач, ударов кистевых. Во стольких он создал движенья Куда прекраснее моих! В разгуле собственных стремлений Мне жаль, что мне не повторить Его открытий, заблуждений — Свои придется пережить. Но лишь его я почитаю, Его слова, черты лица. И потому я не признаю Иного, общего отца. Явлением отцовской жизни Судьба моя освещена. И жизнь отца во мне, как в призме, Причудливо преломлена.

1986–2003 гг.

ИЛЛЮСТРАЦИИ

Мой дед Михаил Егорович Алиханов (фото 1)
Его жена Хампера (фото 2)
И было у них восемь детей (фото 3)
Александр Исаевич Солженицын прислал письмо моему сыну, в котором написал «…я почерпнул горькие страницы летописи Вашей семьи». (фото 4)
К. Т. Алиханов Председатель Тифлисского Отделения Императорского Русского Музыкального Общества (фото 5)