— Хорошо, пусть я воспринимаю мир с помощью шаблонов, — согласилась Вика. — Как можно от них избавиться?
— Для начала надо хотя бы осознать, что мир не дается тебе прямо, что ты воспринимаешь его в отредактированном виде. Постараться выявить сковывающие твое восприятие шаблоны. А их огромное множество, они определяют едва ли не каждую деталь нашей жизни. Простейший пример: отключили свет, ты знаешь, что его нет. Но вот ты заходишь в комнату, и рука по привычке щелкает выключателем. Бывало с тобой такое?
— Бывало, — призналась Вика. — Но ведь это, наверное, определяется простым автоматизмом? Я привыкла включать свет, и рука уже сама ищет выключатель.
— Правильно, — согласился Сергей. — Только этот автоматизм распространяется вообще на все, что есть в твоей жизни. И окружающий мир ты воспринимаешь тоже автоматически. Закрой глаза, — предложил он, — и скажи мне, что ты слышишь. Давай, не стесняйся.
Вика закрыла глаза и прислушалась. Мы с Ольгой молча внимали происходящему.
— Ну? — поторопил Сергей. — Смелее. Скажи, что ты сейчас слышишь.
— Гудки машин на улице, — ответила девушка. — Слышу, как Ольга пьет сок. Теперь она смеется, — Вика улыбнулась. — И кто-то прошел по коридору.
— Замечательно. А теперь ответь мне: почему ты решила, что звуки, доносящиеся до тебя, это именно гудки машин или звуки шагов?
— Потому что эти звуки мне знакомы, — ответила Вика.
— Именно, — согласился Сергей. — Об этом я и говорю: тебе достаточно услышать звук, и твое знание, твои таблицы мироописания тут же подскажут тебе, что именно ты слышала. Это и есть твое знание о мире, знание того, что есть что. Именно оно прижимает тебя к земле, именно оно делает твой мир нерушимым. Задача мага, как я уже сказал, состоит в избавлении от шаблонов. Один из путей к этому заключается в следующем: признай как факт, что ты ничего не знаешь об окружающем тебя мире. Именно ничего, понимаешь? Тогда звуки шагов или гудок машины будут для тебя просто воспринятым звуком, без попытки его объяснения, идентификации. И так не только со звуками, но и вообще со всем, что есть в этом мире. Разрушив привычную систему восприятия, ты сделаешь шаг на пути к истинной магии.
— Не знаю, — виновато улыбнулась Вика. — По-моему, это сложно.
— Сложно, — согласился Сергей. — Но дело того стоит. Ладно, продолжим этот разговор в другой раз, в более удобном месте.
— Как скажешь, — согласилась Вика.
В аэропорт мы отправились рано утром. Я то и дело зевал — не выспался. Вроде и времени на сон было в избытке, а выспаться не удалось. Полночи провалялся без сна, а когда все-таки заснул, уже нужно было вставать. Очевидно, давала о себе знать смена часовых поясов.
Я бы не удивился, если бы Гриша больше не появился, — как-то не лежала у меня душа к этому проходимцу. Но он нас ждал, его лицо при виде нашей компании озарилось улыбкой.
— Я всегда говорил, что русские женщины самые красивые в мире! — сказал он, поприветствовав нас. — Давайте знакомиться: я — Григорий. Можно просто Гриша.
— Вика.
— Я Ольга...
— У нас будет замечательное путешествие! — заявил Гриша и снова лучезарно улыбнулся. — Пойдемте, я вас проведу. — Он подхватил свой рюкзак, довольно тощий, и пошел впереди нас.
К нашему удовлетворению, Гриша и в самом деле знал здесь все. Не могу сказать, что без него мы бы не улетели. Но с ним все оказалось намного проще. Полтора часа спустя мы уже сидели в выруливающем на взлетную полосу самолете. Вот он замер на несколько секунд, затем начал быстро набирать скорость. На этот раз я сидел у самого окна, а потому мог хорошо все видеть. Наконец самолет оторвется от земли, я удовлетворенно вздохнул — летим...
Я знал, что Бразилия большая страна. Но лишь теперь, сидя у иллюминатора, смог убедиться в этом воочию. Первая часть полета — до столицы Бразилии, города с одноименным названием — проходила над достаточно обжитыми местами. По крайней мере, внизу еще попадались какие-то следы человеческой деятельности. Но уже через считанные минуты после вылета из столицы внизу стали видны лишь бескрайние джунгли. Шел час за часом, а под нами все тянулись густые заросли с редкими проплешинами и голубыми лентами рек. Пошел уже шестой час полета, когда самолет наконец-то начал снижаться. Но прошло еще не меньше четверти часа, прежде чем его колеса коснулись посадочной полосы.
— Слава богу, — вздохнула сидевшая рядом со мной Ольга. — Что-то эти самолеты начали мне надоедать...
Сразу после посадки Гриша снова взял власть в свои руки. Он говорил почти без умолку: рассказывал о Манаусе, о том, когда и почему возник этот город. Мы узнали о сборе каучука, о годах расцвета города и десятилетиях затишья. Наш проводник не упустил случая пройтись по американцам, скупившим сотни тысяч гектаров самых ценных местных земель.
— Этим янки палец в рот не клади, — закончил он свою отповедь американцам. — Вмиг оттяпают.
Так, под лекцию о городе и международных отношениях, мы и прибыли в маленький отель. А, скорее, постоялый двор— уж слишком непрезентабельно он выглядел. Но Гриша нас успокоил:
— Не беспокойтесь, это отличное место. Хозяин здесь Рикардо, мой друг. Очень хороший человек, вот увидите...
Хороший человек на поверку оказался еще и очень толстым. Его круглое смуглое лицо лучилось радушием: он оживленно беседовал о чем-то с Гришей, мы ни слова не понимали из их беседы. Имя нашего проводника этот человек выговаривал очень своеобразно, на китайский манер: Гри-ша. Не прошло и нескольких минут, как мы уже вселялись в номера: девушек разместили в маленьком двухместном, нам же достался аж шестиместный. Правда, кроме нас с Сергеем и Гриши, в нем больше никого не было.
Было жарко, хотя и работал кондиционер. На мой взгляд, он больше гудел, чем давал прохлады. Тем не менее, мы не роптали — достаточно того, что мы уже в Манаусе.
Сразу после обеда Гриша отправился искать своего приятеля-пилота. Вернулся он часа через два.
— Придется немного подождать, — произнес он и развел руками. — Энрике прилетит только завтра. А послезавтра утром, обещаю, он отвезет нас в Тапурукуару. Мы могли бы лететь туда и сегодня, но лучше дождаться Энрике. Его самолет с поплавками, он потом доставит нас прямо к вашей реке. А мы сегодня можем осмотреть город — поверьте, вам понравится!
И мы согласились. Прежде всего, после долгого путешествия нам уже и самим не хотелось больше никуда сегодня лететь. Поэтому мы предпочли немного отдохнуть и ближе к вечеру прогуляться по городу.
Познания Гриши о местных достопримечательностях оказались поистине бесконечными. Он мог говорить часами, при этом никогда ничего не навязывал: стоило нам чем-то заинтересоваться, как он тут же начинал говорить именно об этом. Так, мы в первую очередь захотели взглянуть на Амазонку — я пока лишь с самолета разглядел мелькнувшую внизу реку. Гриша тут же согласился и повез нас к ней. При этом он объяснил, что река, которую мы видели, не Амазонка, а Рио-Негро. Амазонка начинается ниже по течению, при слиянии Рио-Негро с Солимойяс. При этом добавил, что Солимойяс, конечно, можно считать и самой Амазонкой, но подлинная Амазонка берет свое начало именно здесь.
К «месту слияния двух рек», как его называл Гриша, мы добрались на маленьком экскурсионном автобусе. В этом тоже была заслуга нашего гида — он чувствовал себя здесь, как рыба в воде. Знал, когда, куда и на чем ехать, как не платить больше, чем надо.
И вот она — Амазонка! Река, о которой я так много слышал. Река пираний и анаконд, река свирепых крокодилов. Вид открывался потрясающий — я и не предполагал, что она настолько широка. Да, я видел реку из самолета, но с высоты она не показалась мне такой уж большой. Теперь же я оценил ее ширину километров в пять, если не больше. Река выглядела по-настоящему могучей. Гриша тут же пояснил, что воды самой Амазонки мутные, светлые. А воды Рио-Негро — темные, отсюда и название реки. На протяжении нескольких километров воды этих рек текут как бы сами по себе, не смешиваясь. Туристы могу выплыть на середину реки на специальных катерах — Гриша указал на одно из таких судов и спросил, не желаем ли мы прокатиться. Мы отказались — нам вполне хватало того, что мы видели.