– Where are you from? (Откуда вы будете?) – спросил я.
– Philippines (Филиппины) – ответствовал он с улыбкой.
– Seaman? (моряк?) – на всякий случай поинтересовался я, зная, что среди филиппинцев очень много моряков.
– No, по, – закачал он головой и показал на свои коньюктивитные глаза в окантовке слегка воспалённых век, – my eyes.
Было похоже, что у него плохо с глазами, а так бы он уже давно лазал по мачтам галеонов. Мне ничего не оставалось, как задать ему для приличия последний вопрос:
– What are doing here? (Что вы тут делаете?)
И чтобы ему легче было ответить, добавил:
– Are you tourist? (Вы – турист?)
Он опять подумал и решил, что турист в данном случае будет самое подходящее:
– Tourist, tourist, – закачал он головой, – до свиданья! Болшое спасибо за помощь. Obrigado, – добавил он с печальной улыбкой уже на португальском, – adeus.
На следующий день, не смотря на скорый наш отход, задумалось мне проехаться по Лиссабонскому мосту – 2 километра над речной гладью Рио-Тежо. В итоге это оказалось бесплодной мечтой сумасшедшего путешественника. Но обо всём по порядку.
Мне нужно было опять внедриться в древние кварталы Лиссабона, найти путь на каменный виадук, являющийся неотъемлемой частью и продолжением уже береговой составляющей самого моста, а дальше – прямая дорога по-над рекой на противоположный берег, к местечку с городской застройкой Алмада, где высится на каменном постаменте с глубоким готическим вырезом статуя Христа-Царя. Время было ограничено. Капитан сказал, что если к обеду я не вернусь, то отойдёт без меня. Конечно же, слова капитана являлись больше угрозой, чем реальностью, но и реальность такова, что освободившийся от груза пароход здесь больше никто не задерживал бы без серьёзных на то оснований. Так что на всё про всё мне выделялось не более 4-х часов. «Успею, – подумал я, – дополнительного балласта в виде «деда» на багажнике уже не будет, велосипед побежит быстрее, обернусь даже раньше». Капитану о цели моей поездки я, естественно, не сообщил – он мог бы принять меня за безумца.
– Пойду прокачусь по задворкам, – сказал я самым спокойным голосом, – разомнусь перед дорогой.
Я сел на свой зелёный драндулет и покатил. Опять я проделал знакомый мне путь вдоль набережной до старого города и, поравнявшись с мостом, который висел высоко над головой, стал забирать вправо и вверх, чтобы влиться в линию берегового виадука, выводящего на сам мост. Ехал я больше по наитию, поскольку в городе, среди домов пропадает панорамная ориентация. В таких случаях полагаешься на чутьё первопроходца. Оказывается, я верно делал все повороты и уже стал чувствовать приближение путеводной дороги, выводящей на полотно моста. Дорога становилась круче, шла всё время на подъём и изобиловала радиусными поворотами на коротких серпантинах. Увеличивался и поток машин, что говорило в пользу правильно выбранного мной пути.
Смущало только одно: машины всё чаще и чаще стали сигналить мне, а отдельные водители делали единственному на этой дороге велосипедисту отмашку рукой. «Не то приветствуют, не то о чём-то предупреждают», – подумалось мне. Наконец, встав на педали, я преодолел последний радиусный подъём и выехал на асфальт виадука. Грузовик, обогнавший меня, долго гудел своим баритональным клаксоном, давая понять, наверное, что где-то что-то не так. Но что не так я понял только при подъезде к первой железной ферме самого моста: там висел уникальный дорожный знак, каких я не видел ни до, ни после. И вряд ли когда-нибудь увижу. Это был запрещающий знак – красный окантовочный круг на жёлтом поле, перечёркнутый красным же крестом, образующим четыре треугольных сектора, в каждом из которых находился символ: мотоцикл, пешеход, гужевая повозка и велосипед. То есть, ни на лошади, ни на велосипеде, ни пешком и даже на мотоцикле по мосту передвигаться было запрещено. Теперь мне стали понятны предупреждающие гудки проезжающих мимо автомобилей.
Моя мечта проехаться по одному из самых больших мостов Европы натолкнулась на непредвиденное препятствие – дорожный знак, не имеющий, по всей вероятности, дубликатов во всём мире. Во всяком случае, он не обозначен в правилах дорожного движения. На противоположном берегу стоял каменный Спаситель с распростёртыми в сторону руками и с укоризной смотрел на глупого и настырного велосипедиста, оказавшегося здесь по воле случая и ведомого силой неудержимого любопытства. Конечно же, даже без этого дорожного знака ни один здравомыслящий человек не поехал бы по решётчатому настилу лиссабонского моста на велосипеде или на гужевой повозке в потоке спешащих машин, на высоте около ста метров над зеркалом воды, без должных ограждений или перил по его бокам. Это был бы смертельный номер. И рисковать я не стал. Мне не хотелось свалиться на голову нашего капитана вместе с моим велосипедом, когда он будет проходить под мостом и клясть всех и вся, что отпустил меня покататься по пригородам Лиссабона. Лучше вернуться на корабль живым и здоровым, пока он ещё стоит у своего причала. И я, уже по другому серпантину, стал спускаться в нижний город мимо горных трамвайчиков по брусчатке узких наклонных улиц, пересекая уже известные мне площади и скверы, обгоняя слоняющихся всюду туристов и местных португальских обывателей… Спуск всегда лёгок, захватывающ и скор. Велосипед ехал сам с хорошим ускорением, да так, что часто приходилось подтормаживать, чтобы не разогнаться до опасной скорости и не совершить наезд на какое-нибудь препятствие.