И тут эпоха предложила обществу две «прививки». Первую — в 30-е годы, когда в наш обиход вернулась русская героика. Суворов, Кутузов, Багратион, Нахимов, Ушаков, позолоченная царская опера — все это вошло в советские святцы и стало достоянием миллионов. Еще сильнее впечатляли «советские чудеса»: каждый год пресса широко сообщала о каком-нибудь новом рекорде. Стратостаты, самолеты, подводники, полярники… Первые Герои Советского Союза — летчики, спасшие челюскинцев. А трудовые рекорды Стаханова? Впервые в истории человек с отбойным молотком в забое стал всенародным героем! И это важный и ныне забытый фланг патриотического воспитания — героика мирного труда.
Многое определяет яркость образной системы. Так, патриотическое единство современных США, как и мировая репутация сверхдержавы, держится не только на военных базах, но и на Голливуде. И наш советский опыт в этом смысле эффективен. Идеологию умели преподнести. Даже такие герои русской истории, как Александр Невский и адмирал Ушаков, в наше время своей всенародной славой во многом обязаны фильмам и детским книжкам советского времени.
Документальная правда переплеталась с мифом — небывало достоверным и добротным. Чем бы ответило поколение 41-го года на призыв «Вставай, страна огромная!», если бы не было книг Николая Островского и Аркадия Гайдара, кинофильмов «Чапаев» и «Мы из Кронштадта»?..
Вторая «прививка» — послевоенные годы, борьба с космополитизмом. Константин Симонов записал тогда за Сталиным: «Не хватает достоинства, патриотизма, понимания той роли, которую играет Россия… Надо бороться с духом самоуничижения!» И страна поверила в себя, преодолевая «низкопоклонство перед Западом», хотя «медицинские процедуры» сопровождались и болезненными перекосами, побочными эффектами. Но без этой суровой терапии мы бы еще в 50-е оказались на голливудском сеансе с большим стаканом попкорна в руках.
Главная сила советской воспитательной системы — в разнообразии. Ведь самый крепкий материал — сплав. Это касается и металлургии, и воспитания. В 1930-е практически одновременно пионеры получили сакральный сюжет о Павлике Морозове и сказки Андерсена, которые также стали близкими для советской цивилизации. История об убитом пионере — суровый мобилизующий миф. А сказки Андерсена сентиментальны, учат воспринимать мир через сопереживание, через жалость к ближнему. Так и позже совмещались в нашем каноне «Ленинградская симфония» и «Темная ночь», Макаренко и Сухомлинский, Мальчиш-Кибальчиш и Кот Леопольд. Всемирное и почвенное.
Чувство очага появляется там, где есть чувство локтя. Идеологи 90-х отбросили принцип «не навреди», они даже не задумывались о социальном такте. На моей памяти, первым употребил словцо «быдл-класс» психолог Асмолов, которого до сих пор представляют в качестве крупного педагога. Вертлявый профессор, не задумываясь, вворачивал словцо куда ни попадя. Как не покрасоваться каламбуром? Себя-то он относит к избранным меж званых, к элите.
Одна журналистка, пишущая о вечеринках и утренниках высшего света Москвы и ближнего Подмосковья, предложила детей «быдл-класса» ликвидировать в газовых камерах. Действительно, когда повсюду под ногами крутится чумазый пролетариат или простолюдин, трудновато творить репортажи в духе тех, что читывали у Салтыкова-Щедрина те самые генералы, которых кормил мужик:
«Вчера у почтенного начальника нашей древней столицы был парадный обед. Стол сервирован был на сто персон с роскошью изумительною. Дары всех стран назначили себе как бы рандеву на этом волшебном празднике. Тут была и «шекснинска стерлядь золотая», и питомец лесов кавказских, — фазан, и, столь редкая в нашем севере в феврале месяце, земляника...».
Эта щедринская сатира давно перестала быть антикварной, она злободневна с тех пор, как в нищем 1993 году на телевидении появилась программа «для новых русских» под названием «Комильфо». С тех пор светские новости с собачьих свадеб и обзоры «клубной жизни» «вип-персон» стали ежедневным порционным блюдом наших наиболее популярных СМИ. И это главная объективная помеха для патриотического воспитания, которое на фоне стерляди в чужом пиру воспринимается как лицемерие. Ведь показной карьерный патриотизм — это действительно удел негодяев.
20 ноября 2015 г.