Вот мы уже в Броннице. Для меня это почти дом родной. Тут расположена воинская часть ВДВ России. Нас встречают. Принимаю рапорт командира подразделения, перед нами проходит рота почётного караула десантников, вколачивая шаг в брусчатку перед строениями. Иначе нельзя, командующий прилетел да ещё с невестой из полночных стран. Будет что вспомнить.
Старый Йенсен с интересом и уважением разглядывает необычную форму и экипировку наших десантников, смотрит с одобрением, кажется, ему нравятся мои ребята. Вокруг обеих фрейлин уже вращаются крутые парни в камуфляже, рассыпая комплименты на смеси французского с нижегородским. Жительницы Скандинавии ростом не обижены, но рядом с нашими ребятами смотрятся дюймовочками! Надо поскорее заканчивать завтрак, не то останется моя милая без своих сопровождающих, я то вижу, как и они на моих орлов поглядывают.
После нашего с Никсой полёта во Владик, в десантные войска стали поступать самолёты связи типа ЯК-8, хорошие машины и летают побыстрее. Здесь они совсем рядом в ангарах размещены. После длительного использования мадам-сижу за время поездки, пройти пешочком до тех строений только в удовольствие. Выходим из здания гарнизонной столовой.
Странно, какое-то авто мышиной окраски быстро удаляется в сторону Москвы. Привыкли вы ваше Императорское Высочество, быть центром внимания, вот вам и странно, что кто-то от вас удаляется….
Ну, их всех, меня сейчас интересует только один единственный человек на свете и он, точнее она ко мне наоборот приближается! Предвкушаю, как буду в кресле второго пилота в кабине ЯК-8 изображать из себя великого аэронавта, поясняя любимой таинство управления аэропланом, и…..
Все мои мечтания рассыпались прахом! Нас встречает рапортом прима-пилот России. Оказывается, Никса уже распорядился, предоставить для перелёта родного брата и его невесты борт номер один. Трофимов произнёс слова рапорта, мы пожали друг другу руки, я поинтересовался у Александра Александровича, чем вызвана замена самолёта.
— Его Императорское Величество считает, что так будет комфортней, быстрее и безопасней.
Как брат успевает за всеми делами следить. Я же помню, сколько у него в приёмной генералов и сенаторов сидело, а ведь с каждым дела обсуждать надо было.
Обходим приютившее нас строение и у моих дорогих гостей отваливаются челюсти. Перед нами красивая серебристая птица с круглыми иллюминаторами и гостеприимно распахнутым входным люком. Перед ним установлена аккуратная маленькая лесенка с перилами. Направление нашего движения однозначно указывает на то, что эта птица ждёт именно нас. Лиза восторженно хлопает в ладоши:
— Володенька, так значит это правда, что в России уже есть «железные птицы»?
— Конечно милая, вот одна их них, прямо перед тобой.
Не буду же я говорить, что таких — цельно металлических на всю страну, пока три единицы построены. Остальные в основном имеют фанерную и перкалевую обшивку.
— Как высоко она летает, господин Трофимоф?
— Согласно полётному заданию, перелёт будет выполняться на высоте двух с половиной тысяч метров.
На лицах моих спутников видна напряжённая работа мысли по переводу и осмыслению того что они услыхали. Наконец смыл фразы, произнесённой нашим пилотом кажется понят. Елизавета Карловна решает всё-таки уточнить. Сколько это две с половиной тысячи метров?
— Скажите, пожалуйста, а в британских футах, сколько это будет?
— Около восьми тысяч футов, ваше королевское высочество.
Названая цифра впечатляет, больше вопросов нет. В тишине мы грузимся в самолёт. Здесь нововведение. Правый пилот появляется в салоне и просит пристегнуть ремни безопасности. Прошлый раз такого не было. Жаль что не могу сесть рядом с Елизаветой, ничего устраиваюсь в соседнем ряду. Так я её тоже хорошо вижу. С интересом наблюдаю за спутниками.
Вот запустился левый двигатель, чуть позже с характерным «чихом» правый. Ещё через несколько минут оба пропеллера превращаются в прозрачные диски. Машина ускоряется, нас прижимает к спинкам сидений и вот мы уже в воздухе. «Ах, как красиво вокруг»! Этот чистосердечный возглас из уст невесты приятно дополняет процедуру взлёта.
Так незаметно пролетело время положенное для короткого перелёта. Наш аэроплан начал снижаться, но почему-то сделав один круг над полосой начал разворот на второй. Надо ли говорить, что смотрел я только на соседнее кресло и эти эволюции не привлекли внимания. После очередного круга практически на бреющем полёте над полосой, открылась дверь пилотской кабины, и Трофимов обратился ко мне: