— Однако городской совет выдал ему лицензию на ведение аптеки, — сказал я.
— И неизвестно, зачем! — Пуффмейстер развел руками. — Хватит нам этих аптек и аптекарей столько, сколько у нас сейчас в нашем маленьком Вейльбурге. Что мы, Кобленц? Энгельштадт? Хез-Хезрон? И так наказание Божье с этими аптекарями, а теперь еще одного нам дали на мучение…
— И богатого, к тому же. — Крумм выставил перед собой худой, узловатый палец. — О, какой это каменный дом он себе купил, негодяй, тот, что со львами… Людям в глаза бросает богатством.
— Богатеть — дело, угодное Господу, — сказал я. — Ибо Писание говорит, что житницы человека праведного наполнены будут обильно всякими благами.
— Да пусть у него будет что угодно, и пусть он этим подавится, — великодушно заметил Пуффмейстер и махнул рукой. — Не в этом дело, а в том, что, во-первых, он мог бы богатеть в другом городе, а во-вторых, почему он должен отбирать заработок у нас, бедняжек, которые и так еле сводят концы с концами?
— И какая на нас лежит ответственность, — гробовым голосом вставил Крумм.
Что ж, глядя на бархат, в который они были одеты, и на золотые перстни на их пальцах, я полагал, что это сведение концов с концами не дается им уж так трудно. А что до ответственности, то наши лекари чаще всего считали, что если пациент выздоровел, то это их заслуга, а если же умер, то это ни в коем случае не их вина, а лишь означает, что так хотел Бог. А с Божьими судами ведь нет смысла спорить, а даже такая дискуссия могла бы быть сочтена за грех.
— В чем конкретно провинился перед вами Баум и почему вы приходите с этой проблемой ко мне, а не к городскому совету? — Я на мгновение замялся. — Ах да, у членов совета вы уже были… — догадался я.
— Были, были, — пробормотал Пуффмейстер. — Нас выслушали, не спорю… и объявили, что совет займется нашей жалобой.
— То есть? — Я нахмурил брови.
— Магистр Маддердин, не будем обманывать себя, пройдут целые недели, прежде чем совет, выслушав стороны и проведя расследование, что-либо объявит.
— Или и не объявит, — вставил Крумм.
— В нашу пользу.
— Или не в нашу, — снова отозвался Крумм.
— А нам нужны решения немедленно, потому что, если можно провести медицинское сравнение, то вызванная болезнью боль терзает нас сейчас, и лекарство, эту боль утоляющее, нужно нам немедленно, а данное через несколько месяцев пригодится нам, как мертвому припарка…
Действительно, я знал, что городские советы, не только, впрочем, в Вейльбурге, часто старались не торопиться с вынесением приговоров, надеясь во многих случаях, что дело разрешится само собой, прежде чем придется принимать решение.
— В чем вы обвиняете Баума? — спросил я.
— Он начал продавать сироп, — пояснил Пуффмейстер, — о котором лживо заявляет, что он лечит кашлюху!
— Баум говорил, что этот сироп лечит болезнь? — Я внимательно посмотрел на медика. — Вы лично слышали это из его уст?
Пуффмейстер замялся, смутился и растерялся.
— Сам-то он так не говорил, — неохотно пояснил он. — Но его зазывалы так кричат на улицах.
— И никто теперь не хочет приходить к нам за советом. И не покупает лекарств, которые мы сами приготовили! — развел руками Крумм.
— А эти ваши лекарства лечат? — спросил я.
— Всякое лекарство лечит, — с серьезностью ответил Крумм. — Если не то, что должно лечить, то уж точно что-нибудь другое.
— Верно, — ответил я. — Но лечат ли они кашлюху?
Пуффмейстер почесал щеку и беспокойно зыркнул. Очевидно, ему не очень улыбалось говорить правду, и он немного боялся солгать.
— Мы еще слишком мало знаем о последствиях длительного лечения, чтобы могли дать исчерпывающий ответ, — наконец гладко выкрутился он.
— То есть не лечат, — заключил я и поднял руку, когда медик хотел что-то ответить. — Значит, вы квиты, потому что сироп Баума тоже саму болезнь не лечит, но, как мне донесли, по крайней мере, смягчает кашель и уменьшает боль.
— А теперь он вдобавок начал продавать напиток в своей аптеке, — развел руками Пуффмейстер.
— Напиток, — повторил я и тут же вспомнил разговор с аптекарем.
— Как будто аптека — это какая-то винная лавка. Захудалый трактир, — рыкнул Крумм.
— Назвал он ее «Вкусная вода Баума», и в эту жару люди выстраиваются в длинные очереди к его аптеке. Недостойно, чтобы в месте, где должны продаваться лекарства, рекомендованные выдающимися медиками, продавали какой-то напиток!
— Вдобавок эта его вода очень вкусная! — с возмущением воскликнул Крумм.