Могу со всей ответственностью заявить, что опубликованный мною дневник Л. П. Берии ненаполнен записями «типа»… и что примеры подобных записей нельзя продолжать «до бесконечности».
Чтобы понять, имею ли я право на такое заявление, достаточно прочесть дневник с карандашом в руках. Мой рецензент просто спрессовал ряд отдельных предложений из разных записей в один блок и создал впечатление, что дневник чуть ли не из одних подобных коротких фиксаций и состоит. Но, во-первых, это не так (чуть ниже я это покажу), а во-вторых, мы ведь имеем дело с дневниковыми записями за полтора десятка лет!
Из такого массива записей при желании можно, пардон, надрать чего угодно! Или историк Козлов не знает, что цитирование должно быть корректным?
Что же до заявления профессора Козлова насчёт того, что все цитированные им записи в дневнике «исключительно восходят к Журналам Сталина», то тут уж получается вообще в огороде бузина, а в Киеве дядька. Как же могут расходиться записи в дневнике о пребывании в кабинете Сталина (даже если допустить, что дневник сфальсифицирован) с записями в опубликованных ныне журналах, где были зафиксированы эти посещения?
В любом случае — хоть умелой фальсификации, хоть подлинных записей — полное соответствие должно быть налицо. Но так ведь оно и есть. И на мой взгляд, полная корреляция хронологии и фактологии записей в дневнике и точно установленных исторических коллизий доказывают как раз обратное — подлинность дневников Л. П. Берии.
Профессор Козлов задаётся вопросом: «Для чего фальсификатору потребовалось систематически сообщать такие детали на протяжении всего «Личного дневника» Берии?» — и отвечает на него так:
«Все дело в том, что хроника посещений, время посещений, состав посетителей, менявшийся часто по ходу встреч у Сталина, — это единственные реальные и достоверные факты, беспристрастно зафиксированные в Журналах Сталина. Указания на них в «Личном дневнике» Берии должны были, по замыслу фальсификатора, придать публикуемому документальному источнику признаки не только подлинности, но и достоверности. Стремление фальсификатора именно этими деталями подчеркнуть подлинность и достоверность «Личного дневника» Берии невольно превратило Берию в человека, маниакально стремящегося фиксировать не только свое присутствие на совещаниях у Сталина, но и присутствие других своих товарищей, да еще и отмечать последовательность их приходов и уходов в пределах одного совещания. «Выдающийся менеджер», оказывается, не гнушался примитивным личным филерством».
Ну, во-первых, таких деталей на протяжении всего дневника просто нет. Это я, как публикатор дневников, тоже могу заявить со всей ответственностью, и доказывается это простым внимательным чтением дневника всё так же с карандашом в руке.
Надо сказать, что я благодарен профессору Козлову — он заставил меня ещё раз вернуться к тексту дневников уже в свете его обвинений и ещё раз подвергнуть проверке свой вывод об аутентичности текста. И результаты моего дополнительного анализа лишь укрепили эту мою уверенность.
А если уж говорить о признаках подлинности и достоверности дневников, то наиболее убедительными должны быть признаны, на мой взгляд, не сведения о присутствии того или иного из коллег Берии в кабинете Сталина, а достоверные исторические данные, присутствующие в тексте дневников. Сам же профессор Козлов (о чём подробнее позже) не отрицает полного соответствия всех достоверных исторических событий и т. д. тому, что описано в дневнике.
Но как быть с обвинением в том, что я, якобы фальсифицируя дневники, превратил Берию в некий гибрид самовлюблённого нарцисса и филёра? По утверждению моего оппонента, Берия в дневниках оказывается противоречиво двойственным: с одной стороны, он якобы маниакально стремится подчеркнуть, даже наедине с самим собой, свою постоянную близость к Сталину, а с другой — как дневальный у тумбочки, он мелочно отмечает последовательность приходов и уходов в пределах одного совещания своих коллег…
Профессор Козлов иронизирует — мол, «выдающийся менеджер» не гнушался, оказывается, примитивным личным филёрством.
К слову…
Фразы «…«Выдающийся менеджер», оказывается, не гнушался примитивным личным филерством» в варианте, опубликованном в академическом журнале «Вопросы истории», нет. Очевидно, она была сочтена слишком вульгарной для публикации такого уровня. Но символично, что слова «выдающийся менеджер» взяты профессором Козловым в кавычки — мол, какой там «выдающийся»! Зато слова о примитивном личном филёрстве кавычками не снабжены, явно выдавая полное неприятие современным российским историком исторической роли Л. П. Берии.