[ДНЕВНИКОВЫЕ ЗАПИСИ 1886 г.]
25 Мая 86.
В деле Б[ожием] не важно, много ли сделал -- хоть что-нибудь, но только прямо, тогда ты участник в нем, в д[еле] Б[ожием]. Оно не кончается, и работников нет конца, работник он -- сам. Если твое дело прямо, то оно пойдет в дело, и его докончат. Только когда оно криво, оно не нужно и вредно. Не много, а прямо.
Вера благотворнейшее и злотворнейшее дело. Учители Моисей, Конфуций, Брама, Лаодзы, Будда, Христос делали благотв(орное] дело. Жрецы -- дело из него же губительнейшее. Связь с государством, вот что губило всех.
Сон смерть. Что будет после смерти? Зачем бояться смерти? Как не бояться смерти? Какая нужда жить лучше, когда придет смерть?
Смерть сон. Зачем бояться сна? Затем, что не кончил начатого. Как не бояться сна? Чего же его бояться, когда это отдых, перемена жизни? Зачем жить хорошо нынче, когда я засну? Да ведь завтра проснешься. А что смерть сон, это несомненно. Мы видим, как всё засыпает и пробуждается. Мы сами засыпаем и пробуждаемся. И помним пробуждение и ждем усыпления.
Воскрес(енье] 26 Мая 86.
Храм в Индии строит Яков врач, и Сикорскому [?] бабушки наследство. Адвокаты. Бабушкино досталось, а вы ошметки подели[ли] (Запись сделана неразборчиво).
Сначала Б[ог] сотворил человека вечным. Он всё рос и спал. Потом -знающим прошлую и будущую жизнь наиближайшую. Он стал ленив. Потом смертным, одиноким, ничего не знающим о прежней и прошлой жизни. Он стал зол. Он вложил в него бесконечную жизнь, показал ему, что откуда-то он пришел и куда-то пойдет и что он всё из всего. И он стал трудиться и лю[бить].
86. 19 Июня.
Мир живет. В мире жизнь. -- Жизнь -- тайна для всех людей. Одни называют ее Бог, другие -- сила. Всё равно -- она тайна. Жизнь разлита во всем. Всё живет вместе и всё живет -- отдельно: живет человек, живет червь. (Эту отдельную жизнь наука называет организмами.) Это глупое слово -неясное. То, что они называют организмом, есть сила жизни, обособленная местом и временем и неразумно заявляющая требования жизни общей для своей обособленности. Это обособление жизни само в себе носит противоречие. Оно исключает всё другое. Всё другое исключает его. Оно, кроме того, исключает самого себя. Своим стремлением к жизни оно уничтожает себя: всякий шаг, всякий акт жизни есть умирание. Противоречие это было бы неразрешимо, если бы в мире не было разума. Но разум есть в человеке. Он-то и уничтожает это противоречие. Один человек съел бы другого, если бы у него не б[ыло] разума, показывающего ему, что его благо: ему лучше быть в любви с этим другим человеком и вместе с ним убивать зверей для пищи. Этот же разум показал ему, что ему лучше не убивать зверей, а быть в любви с ними и питаться их произведениями. Этот же разум покажет и дальше в этом направлении и уничтожит противоречие эгоизма.
Я ждал тебя. Вот лес, к[оторый] я оставил на дом тебе. Подруб[и]. Ударил -- всё гнилое развали[ло]сь. Вот твои подел[ки] теперь. Старец утешает.
Для всего огромного мира существ, съедающих друг друга, заложен в одного человека разум (любовь тоже), долженствующий уничтожить всё противоречие эгоизма. Кажется, так мало для такого огромного дела. Это всё равно, что сказать: как мало одной искры для сожжения леса. Если искра огонь и есть горючий матерьял, то как бы мала она ни была, ее достаточно. Нужен только горючий матерьял, нужно, чтоб он б[ыл] и не уничтожался. И в мире противоречивого эгоизма он есть. В мир противоречивого эгоизма существ, для того, чтобы они не уничтожили сами себя, вложено одно из эгоистических стремлений цветения, оплодотворения -- (в человеке похоти полового акта). И мир живет, представляя не гибнущий матерьял для деятельности разума -любви, уничтожающего противоречие эгоизма существ. Мир может ждать: матерьял не уничтожится -- всегда будет, и настоящая искра огня есть. Бог или природа дает необходимое, но только достаточное для своих целей. Природа или Бог действует всегда одинаково. Она или он не делают готового, а делают возможность совершения, не дерево, а семя.
Для Бога, для природы -- нет времени. Когда есть возможность чего-либо, то уже есть то, что должно быть. То же и с осуществлением уничтожения противоречий эгоизма существ деятельностью разума. Есть возможность, и потому есть осуществление, есть то, что говорил пророк, что лев будет лежать с ягненком. Можно дальше сказать, что ни один зверь не раздавит насекомого и ни одного растения. Для человека, не сознавшего свою разумную природу, есть полное удовлетворение в жизни эгоистического противоречия. Он тогда не видит его. Он следует низшему закону Б[ога] или природы; но как скоро он сознал свою разумную природу, противоречие внутреннее его жизни отравляет ее. Он не может жить ею и отдается другому закону разума -- любви, имеющему целью уничтожение противоречия. И, отдавшись этому новому закону, получает такое же полное удовлетворение. Для разумного существа нет другой жизни, кроме деятельности, имеющей целью уничтожение противоречия. Эта деятельность выводит его из своей личности и заставляет отречься от себя и вводит в жизнь общую, в служение тому Богу или той природе, для к[оторых] нет времени.
(Он делается частью его. Тот же, кто не отдается этому служению и продолжает жить в противоречии эгоизма, этим самым. исключает себя из жизни. Человек (служащий закону разума), сам отрекающийся от своей жизни для служения закону разума-- получает жизнь вечную в (этой) вечной деятельности разума; человек, не отрекающийся от себя, отрекается от разума и теряет свою жизнь, становясь только матерьялом для деятельности разума.)
Задача человека в этой жизни отречься от всего противоречивого в самом себе, т. е. личного, эгоистического, для возможности служения разуму, для уничтожения внутреннего противоречия жизни, в чем одном он находит полное удовлетворение, безопасность, бесстрашие и спокойствие перед смертью. Если он не исполняет этой задачи, он остается в внутреннем противоречии личной жизни и уничтожает себя, как уничтожает себя всякое противоречие.