Дела, курируемого им министерства, задержали до поздней ночи, необходимость всегда находиться, как бы, среди нескольких человек, то и дело придумывающих где и что урезать или что-то закрыть, что отвлекало от дум о семье, настолько заняли его, что он не сразу понял кто к нему обращается по телефону:
— Алло. С кем я говорю?
— Любовь моя! Это же я… Ну вот… — Почему голос жены показался голосом той самой официантки из кафетерия, что сразу вызвало гнев, смешанный с непониманием, каким образом она могла узнать его личный номер телефона, именно в такой тональности и прозвучало:
— Что вам от меня нужно?! Ничего, совершенно ничего не дает вам право… — Именно здесь до его дошло, что именно в это время должна позвонить жена и доложиться о прилете и состоянии виллы и всего, что к ней прилегает:
— Твоюююю… Прости дорогая — совсем закрутился с этим медиками! Постоянно у них какие-то катаклизмы, будто у них ничего нет и половину их сократили…
— Я понимаю…, совсем перенервничал с этой работой…, эх…, первый раз жену не узнал…
— Прости, прости, Ниночек, все хорошо? А то у меня здесь…, в общем…, ад и пламя…
— Ну да, прилетели, уже дома, детки расстроены, что ты не поехал, а я… я так тебя люблю!
— Я тоже, родная…, но мне нужно уже идти, я сразу перезвоню тебе, как только появится возможность — сейчас больницы психиатрические инспектируем — нужно пару интернатов закрыть. Люблю!..
Нина, осталась с каким-то странным ощущением, будто на другом конце провода был не ее муж, а непризнание ее голоса, совершенное им впервые, имеет какую-то подоплеку, опасную для нее, супружеских отношений, семьи и их целостности. Был бы помысл, а мысль всегда за ним придет!
Вот таким вот, казалось бы, ничтожным событием, в голове Нины, снова начали собираться сомнения и подозрения, служащие ступенями лестницы, ведущей к напряженности, которая людьми, давно живущими, совместной жизнью, ощущается мгновенно, не может остаться не замеченной и хуже всего, почти всегда бывая «заразной», противопоставляет мужа жене или жену мужу, без каких либо важных на то причин.
Если что-то кажется или мнится человеку, то он, скорее всего, не обдумав так ли это на самом деле, начинает искать причину, и уверяю вас, рано или поздно, изыщет несколько, пусть даже вырвет их из воздуха, материализует, подтвердит и уверенный в своей правоте, предъявит тому, к кому испытывает эти подозрения или, в ком сомневается.
Хуже всего, что охваченные влиянием этих двух «братьев», не могут противостоять их воздействию и не желают признаваться в их присутствии ни себе, ни окружающему миру, будто имена их суть ругательства в сторону озадаченных ими.
Это странная тенденция, имеет простое объяснение. Как только озвучивается признание в испытываемых подозрениях и сомнениях, вторая сторона обыкновенно интересуется в чем именно, и вот тут происходит странное действо. Если и то и другое надуманно, то объяснения не могут не только обосноваться, но и просто принять точную формулировку, чем выставляют подозревающего и сомневающегося в смешном виде. Если же и то, и другое четко формулируется и обосновывается, то скорее всего, родится масса оправданий, а то и взаимных обвинений, которые никоем образом не улучшат ситуации, а напротив усугубят и заведут в тупик, выход из которого, наверное, не удовлетворит ни одного из участников, мало того, оставит на прежних местах и при своих мнениях.
Не лучшая ситуация ждет обоих супругов, в случае, если сомнения и подозрения не только имеют обоснования, не только нашли воплощение в конкретных примерах и свидетельствах, но и были признанны состоятельными тем, в сторону которого направлены, чем оправдались худшие страхи и опасения, от чего подозревающий и сомневающийся уже не просто испытывает нервозность, которая рано или поздно бы закончилась, после ослабления этих двух болячек, но попадает в стресс, напрямую исходящий от состояния беды, горя, несчастья, трагедии по причине, оказывается, верных подозрений в нежелательном.
Могут быть еще варианты, но все они едва ли лучше. Люди сталкиваются с подобным в течении своей жизни, и благодаря накопленному опыт, заранее могут понять приближения этих двух «братьев», кто-то избегает их, кто-то не в состоянии отказать им в «удовольствии» в истязании собственной души, кто-то считает ниже своего достоинства, даже обратить на них внимание, поступая, тем самым верно с любой точки зрения.