18.3.48 г…Вообще-то я зря упирался. Преподавателем работать лучше. Во-первых – прогрессируешь, во-вторых – покультурнее и почище, в-третьих – 2 месяца отпуска. Ставочка у меня сейчас приличная. Мне действительно создали все условия. «Работать, черт побери. Только еще раз – надо повыдержаннее себя вести. Не смеяться так часто, не совать нос – куда не просят. Быть немножко вежливее с окружающими…
Сегодня получил аванс. В воскресенье надо будет отправить Ивану посылку. Ящик – сбил, собрал уже муки, концентрату, сала, вот куплю еще сахару, еще каких-нибудь жиров, грамм 300 водки и пошлю.
28.3.48 г…Написал сегодня письмо Галине Андриановой. Она что-то не ответила мне, и я решил написать ей еще одно письмо. Не ответит – придется прекратить переписку…
Хорошо получить письмо от друга или подружки, с которыми связано столько воспоминаний.
Все-таки как странно поворачивается жизнь! Вот взять этот год. После лихорадочных поездок по Южному Уралу, таких трудных, непроизводительных и таких прекрасных по своей смелости и авантюристичности. Вспоминаю заброшенную станцию Карталы, машину недалеко от базара, пухленькую, маленькую девушку и ее горячие ладони. Как я бесконечно благодарен тебе (уже забыл твое имя) за то, что ты не погнушалась мною, таким замерзшим и жалким парнем. Ты полила мне на руки горячей воды и дала чистое полотенце… Или Тайгу и мой отъезд из нее, когда я, судорожно прижав мать, оттолкнул ее от себя и ушел, все-таки не оглянувшись, в обнимку с Борькой, а чувствовал, что она стояла и смотрела печальными, мутными глазами мне вслед. Или потом бесконечные странствия, голодовки: Свердловск, Челябу, Москву, длинный ряд унижений и тоскливых дней. Последние дни на Украине. Наливались зеленой водой яблоки, и я, собрав последние силы, ночью, как конокрад, лез через забор, на яблоню, и складывал эти горькие зеленые шарики за пазуху. А потом лежал целый час на кушетке и грыз с племянником эти зачатки будущих яблок. Потом поездки по Хохландии. Как менял «Историю дипломатии» на кусок хлеба и как продал томик Есенина за 15 рублей. Обратно Москва, «Ржавки», новый дядя – незабвенный по своей скромности и открытой души человек. И, наконец, эта Узловая, где я нашел-таки чего искал. Работу, которая нравится, хороший заработок. И все-таки мне не сидится, тянет в Сибирь посмотреть на Тайгу, сходить на недельку в тайгу, вдохнуть запах черемухи и смолы. Полежать в высокой траве на Анисимовке, на Репейке, за Березовкой или в парке.
Вот живу я сейчас, не зная нужды ни в пище, ни в одежде, работа нравится, но не чувствую полного душевного спокойствия. Почему это? Хочется сейчас прислониться к Гальке Андриановой, Володе Кривошеину, Гошке Тонкому и взреветь, закусив зубами кусок их одежды. И как мне развлечься. Разве найти девушку. Такую же глупую, как я. Не капризную и нежную, но чтобы она любила смотреть на меня и прикасалась ко мне. Это чистое, тоскующее желание вырывается на людях в скабрезные, пошлые речи и поступки, по отношении женского пола, а пойду если с девушкой, проводишь ее, то прут в глаза ее недостатки, и никуда не деться от этого.
А девушку я все-таки найду. Такую, чтоб была и хорошая и хорошенькая. Пусть скажу про себя плохо, но мне кажется сейчас, что это необходимо. И, рассуждая логически, это закономерно, естественно. Молодость и глупость, в ней заключающаяся, просят выхода – такого, чтобы душа встала в равновесие. Так-то, Владимир Алексеевич.
30.3.48 г. И вот сегодня вышел на улицу, смотрю: миллионы звезд какой-то дурак по небу рассыпал. Эх, собрал бы эту бирюзу да украсил бы нашу зеленую жизнь, а то уж слишком далека от нас, получается, красивая жизнь, где-то там в бездонной глубине.
Что же, начинаем опять хреновину пороть. Отрываться от жизни начинаем. Не дай бог.
13.4.43 г. Принимаем экзамены. Бывшая моя группа сдает тоже. Ничего ребята. Знают.
Очень бедно проходит моя жизнь. Живу исключительно в работе. Больше – никак…
В воскресенье – бродил целый день по Узловой из библиотеки в библиотеку, потом сходил в клуб, посмотрел «Правда хорошо, а счастье лучше». В 2 часа лег спать. Бедно, очень бедно. Читаю, почти прочел «История моей жизни» Свирского.
4.5.48 г. Перед праздником – устал до смерти. Работал все. Плакатов одних переписал уйму…
Неожиданно и очень кстати (хоть и нескромно) вывесили на Доску почета. И вишу я себе там, очками поблескиваю. Стоп. Серьезнее! Серьезнее! Особенно эти последние, до отпуска, 2 месяца…
Домой послал 200 рублей денег. Надёже надо помочь доучиться – она учится в педучилище в Кемерово…