Что хорошо, подумал Лоран, глядя в звездное небо, что можно вот так вот полежать, дожидаясь, пока боль пройдет. Ногу у него свело. Лоран сел. Ушибся он не худшим образом, но явно растянул лодыжку. Вот тебе и воздаяние Демиурга, подумал он досадливо, шевеля пальцами внутри сапога. По крайней мере, не перелом и, вроде бы, не вывих. Другого кого наверняка и такая травма смутила бы, но не маркиза Эджертона. Что говорить: леса Апима!
Несколько уязвленный своей неудачей, Лоран снова скрылся за сухим деревом, решив дождаться, пока таинственные люди в плащах не начнут покидать парк.
Тупое нытье в лодыжке мешало понять, сколько в точности прошло времени, прежде чем снова клацнул замок на калитке, отпертый рукой привратника в черном балахоне. Кто-то кургузый протиснулся на улицу и вперевалку заспешил прочь. За ним, судя по тому, как фигура подбирала юбки, заспешила одышливая немолодая дама в темной маске. Лоран предположил, что выходов у парка два или больше. И те, кто входил в один, покидали место встречи непременно через другой: его глазам представали совершенно незнакомые фигуры. Мясника и забывчивой барышни среди них не было. Очевидно, и не могло быть.
Лоран едва не выругался вслух. Это было чудовищно обидно! Расплатиться ногой и добрым (скорее, напротив, неласковым) часом на промозглой улице… и потерять шанс получить хоть крупицу информации! И все же… Лоран не собирался сдаваться так быстро. Вот из калитки вышел наружу сам привратник и, просунув ладони через прутья ограды, запер за собой замок. В свете луны матово блеснула маска из-под капюшона… Лоран знал, что будет следить за ним. Раньше, чем эта мысль прозвучала в его голове внутренним голосом.
Нытье в ноге не мешало Лорану передвигаться так же юрко, как и прежде, пусть и лишило погоню удовольствия. Адреналин не слишком помогал. Хоть сердце трепетало от предвкушения, растянутые мышцы оставались сурово недовольны. Через полчаса Лоран стал прихрамывать и отставать. Привратник же двигался неутомимо и быстро. И каково же было изумление маркиза, когда тот понял, что узнает улицу, на которой они оказались! Наискосок, отражаясь в луже, виднелась вывеска “Камелии императрицы”. Фигура в плаще оглянулась через одно плечо, затем другое, точно боялась быть сбитой повозкой, и шмыгнула за угол веселого дома. Плащ растворился в темноте.
Собирая последние силы, Лоран бросился за незнакомцем. В его воображении фигура в балахоне уже держала за шею Нерану. Или Тришу, стыдливо подсказал внутренний голос. Храбрые и достойные поступки надлежало совершать ради всех честных граждан, не только ради девушек, к которым лежит твоя душа.
— Стойте! Я — жандарм на службе Его Величества! Я всего лишь хочу узнать, что тут…
— Пошел к демонам, щенок, — прорычал глухой голос, и незнакомец попробовал оттолкнуть Лорана. Тот не поддался.
— Я имею право…
Лоран вцепился в рукав незнакомца плотнее.
— Нет!
Мужчина в маске двинул рукой так, что другого противника ударил бы локтем прямо в нос, одновременно нанося хук второй, свободной, рукой. Но Лоран выживал бок о бок с песчаными тиграми. А кулак незнакомца бил с меньшей силой, чем лапа зверя. Лоран отмахнулся от удара выверенным движением, тотчас после наваливаясь на противника. Они схватились, как мелуккадские борцы, шумно по-бычьи дыша.
Почему бы не сорвать с него маску, подумал Лоран. Бархатная барсучья рожа упиралась ему в шею, нагретая горячим дыханием врага. Лоран ослабил хватку — и, о роковая ошибка! Негодяй в плаще молниеносно нанес удар. Лоран шарахнулся в сторону, едва задетый, но рука взорвалась болью. Охнув, корнет отпустил рукав противника, зажимая свое предплечье. Горячая влага оросила ладонь. Лоран потерял пару секунд, впустую изумляясь — как же так вышло? Нож? Его ударили? Какая подлость… Корнету понадобилось два вдоха, чтобы снова собраться, за это время враг уже успел скрыться в конце проулка. Забыв о ране, Лоран бросился в погоню. Интуиция не обманула его: стал бы невинный так бурно сопротивляться жандарму, если б ему было нечего бояться?! Лоран схватил бы негодяя, если б не поскользнулся на луже и не упал на мостовую. Не чувствуя боли, корнет тотчас вскочил. Но мир встряхнулся, точно водяные часы, ослабевшая нога не дала на себя ступить, и Лоран сполз по стене, без пользы царапнув по ней ногтями. Тяжелый у него был день, и вот к вечеру невзгоды высосали из него все силы.