Ее так часто сравнивали с кем-то еще, что у Нераны все чаще возникало ощущение, что по столице ходят сотни девушек с ее лицом, а своего у нее и нет — только взятое взаймы непонятно у кого. Однако теперь она благодарила Демиурга за эту обычно досадную особенность. Закончив туалет, Нерана сама на мгновение не узнала себя в зеркале. Из отражения смотрела леди Перси, выдуманная ею для разных нужд разорившаяся мелкая аристократка. Под ее именем Серебряная Лиса Нерана совершила немало важных и сложных дел для Сопротивления. Но впервые леди Перси предстояло попасть в круг себе «подобных».
По крайней мере, рядом с Лорин выдуманная леди казалась вполне естественной. Маркиза, вынужденная прикидываться собственным братом, и без того чувствовала себя неловко в городе, время от времени остро чувствуя, насколько далека от людей, всю жизнь росших в столице. Она заранее приготовилась к тому, что ее диковатые повадки не останутся незамеченными. Но тем проще будет скрыть их с Эрнестом обман — у детей, до совершеннолетия таскавшихся по лесам, и не могло не остаться варварской шелухи в голове.
Сам виконт Сааэшейский тоже неспроста одобрил брак сына с лесной дикаркой, дочкой не слишком богатого и уважаемого аристократа. Виконт хотел упрочить свое положение в Эльзиле, но не мог рассчитывать на приличную партию. Чужак, еретик, отец, вырастивший сыновей не от мира сего… Виконт не разбрасывался партиями. Лорин как-то спросонья показалось, что, быть может, виконт-отец не разорвал бы помолвки, даже если бы она явилась к нему такой, какая есть — с уродливым шрамом поперек лица. Эта мысль обожгла ее стыдом, однако приходилось признаться себе: Лорин глотнула настоящей свободы на пути в Атепатию и больше не находила в себе сил расстаться с нею. Она искала выход, но не чувствовала в себе достаточно воли, чтобы оказаться способной на благородную жертву.
Все утро Лорин просидела в кабинете как на иголках, гадая, каково в то же время ее брату. Когда часы пробили условленное время, а у входа в жандармерию заскрипели колеса кеба, маркиза подскочила, словно ужаленная.
Однако первым с гостьей встретился поручик — он вышел покурить и купить чего-нибудь перекусить, когда к подъезду жандармерии прибыла его тайна любовница. Для встречи — какая ирония! — не с ним.
Марк сразу узнал Нерану, но то, что видели глаза, разум отказывался признавать. Сейчас танцовщица выглядела, как настоящая дама. Она выпорхнула из кеба прямо к парадной двери жандармерии, придержав подол, чтобы он не испачкался — в каждом ее движении сквозила грация первоклассной артистки, узнаваемая всеми поклонниками ее искусства, только теперь как оправа драгоценному камню, Неране служил обрамлением ее изысканный дорогой и модный наряд. Марк чуть не выронил изо рта сигарету — вовремя спохватился, а не то прожег бы себе рукав или штанину.
— Доброго дня, — выдавил он заплетающимся языком. — Ты просто поразительна сегодня… восхитительна…
Нерана улыбнулась и пожала плечами, чуть наклонив голову набок.
— Именно это впечатление я и желала произвести, — голос Нераны тоже изменился, стал тише и мягче, — потому что другой сегодня натур… просто непозволителен.
— Я никогда не видел тебя такой прежде…
Вместо ответа танцовщица еще раз пожала плечами, медленней, чем в первый раз, и отвела взгляд куда-то за плечо Стилу, в полумрак холла жандармерии.
— Я хотел бы пройтись с тобой… такой… сейчас.
— Сожалею, сэр, — едва не задев начальника плечом, из-за его спины вышла Лорин, на ходу натягивая перчатки, — эта дама на сегодняшний вечер — моя. А Вы, кажется, не приглашены к виконту Сааэшейскому, не так ли?
Марк вмиг все понял. И почему Нерана подкатила именно сюда — чтобы не выезжать в центр города с трущобной грязью на колесах. Сейчас они с молодым Эджертоном переменят кеб и умчатся в пучину высшего общества.
— На этот вечер и, я догадываюсь, ночь? — Сказал поручик, но от гнева его голос прозвучал приглушенно, и удаляющиеся Лорин с Нераной его не услышали.
Марк смотрел, как они идут. Какие бросают друг на друга взгляды. Он привык думать, что знает о Неране все, да и корнета успел узнать достаточно… чтобы сделать уверенный вывод: они не любовники. Но никто не мог ему гарантировать, что эта ночь после роскошного приема у виконта чего-нибудь не переменит. В его глазах Лорин оставалась Лораном, но успокоила бы Стила правда о ее поле? Едва ли наполовину.