— У Вас большие планы на театр, моя милая. Я интересуюсь всеми новинками, о которых пишут газеты, и знаю, что вы родили пару пьес.
— Да, немного пишу. Немного. — Сказала Нерана. И только после этого выдохнула. — Но, вообще-то, куда больше мне хотелось бы играть.
Она использовала имя леди Перси в том числе потому, что у него имелась история. Она не являлась в общество подозрительным призраком без прошлого.
Однако эта же тактика, возможно, теперь играла ей не на руку.
— Я думаю, вам еще не раз доведется. Так что, полагаете, Эльзил с театрами получше начал бы вам нравиться?
— Да, определенно, да. И… может быть, газеты… — Нерана поняла, что ступает на тонкий лед. — Могли бы чаще писать о театре. Еще чуточку чаще.
Она чувствовала, что Гаго мог знать больше, чем дал ей понять. А мог просто играть, пытаясь поймать на признании. Она не собиралась доставлять ему такого удовольствия. Конечно, Прах действительно располагал множеством средств для того, чтобы испортить жизнь любому человеку в пределах Эльзила, пользовался исключительным доверием короля и признавался наименее желательным врагом во всем королевстве… Для Лисы, инкогнито проникнувшей на празднество, в зале не могло найтись человека опаснее, чем Гаго Прах.
В трапезном зале гости расселись, согласно табличкам с именами возле приборов. Нерана оказалась между Лорин и каким-то очаровательным пухлогубым баронетом, который перемену блюд спустя с увлечением показывал ей, как легко и просто разделить конфетку на две части при помощи зубной нити. Нерана хихикала, хлопала в ладоши и маскировала свой смех над нелепостью соседа изумлением и признательностью.
Ни танцовщица, ни Лорин почти ничего не ели. От волнения кусок не лез в горло. Эрнест на противоположной стороне стола также только поковырял рагу и отложил вилку. Однако маркиз и маркиза Эджертон с видимым облегчением встали для тоста. Тогда как Нерана только испачкала бокал губной помадой. Если брат с сестрой хотят расслабиться — их дело. Она же твердо решила оставаться внимательной и напряженной до конца вечера.
— Жаль, с нами нет моего младшего сына, достопочтенного Тобиаса, — сказал виконт, когда все снова сели. — Он бы прочитал такой тост, от слов которого вино показалось бы втрое лучше!
— А где же он? — Губастый баронет заранее состроил страдающую мину, готовый услышать о смерти младшего «виконтика».
— А, — лорд Саээшейский махнул рукой. — В мансарде, сочиняет стихи. Ну как всегда.
Гости засмеялись. На стол подали колбасу, пахнущую, как старые носки, но с изумительнейшим вкусом. Несколько минут гости ели молча — и осторожно, — едва перешептываясь между собой, пораженные диковинным яством. Но тут вдруг послышались необычайно громкие шаги. Общество напряженно замерло, кое-кто не донес вилку до рта, и прежде, чем хоть один гость решился спросить, кто и с какой — наверняка, немаловажной — вестью спешит в трапезную, как дверь открылась и в залу торопливым широким шагом вошел высокий бледный молодой человек в небрежно зашнурованной блузе. Молочного цвета кожа мелькала в вырезе ворота, беззащитно и нарочито. Длинные золотистые волосы юноша носил по эльзильской моде двадцатилетней давности — увязывая в низкий хвост. В глазах его, пронзительно-голубых, сквозило нечто лисье, чувствовались дальние мелуккадские корни.
Нерана глубоко вздохнула, точно увидела молнию и приготовилась услышать гром. Ее пронзило предчувствием, что сейчас она будет поражена в самое сердце. Пусть пока еще нет, и будь у нее шанс уйти, не слушать этого юношу, она спаслась бы от наваждения, которое чувствовала в воздухе, точно аромат расцветшего сада, принесенный порывом ветра.
— Я решил, что негоже тратить столь чудесный вечер на уединение. И явился порадовать общество своим присутствием. — Сказал незваный гость. Он шел вдоль стола, осматривая общество, точно прогуливался по зоопарку.
— А как же твоя поэма, Тобиас? — Спросил виконт-отец. Лицо его осталось непроницаемо, но рука отбросила вилку для рыбы — глава семейства жалел, что худший из двух сыновей явился его позорить. Как бы не превозносил он Тобиаса едва ли минуту назад, теперь он не желал, чтобы гости увидели, что виконт выдавал желаемое за действительное.
— Я ее дописал. — Тобиас перегнулся через плечо надоедливого соседа Нераны и подхватил его бокал. Лордик только изумленно пискнул. — Кто-нибудь хочет послушать? Снова никто?
Тобиас провел рукой по спинке стула Нераны, точно ему хватило нескольких глотков, чтобы опьянеть, и взглянул на нее сверху вниз.
— Какая смуглянка. У меня таких еще не было.
— Если судить по вашему виду, Вы вовсе не по этой части. — Отозвалась Нерана раньше, чем сообразила прикусить язык.