– Дахэ, кофе очень важен для меня. Знаете же? Мне необходимо выпить его. Уже почти одиннадцать часов, а в моем организме до сих пор нет и капли кофеина. Если я пойду на работу и не смогу нормально разговаривать, Дахэ, вы возьмете на себя ответственность?
Наш руководитель – ответственное лицо. Человек, у которого есть должностные обязанности. Казалось бы, само собой разумеется, что он берет на себя ответственность, но на деле такого не случалось. Даже сейчас. Почему нельзя просто один раз отказаться от кофе? Совещание и кофе. Кофе и совещание. Что важнее?
10:47. Господин Ко сделал заказ. 10:51. Нам отдали два стаканчика. 10:52. Мы вышли из кафе. 10:53. Я слышу крик: «Бежим!» 10:54. Внезапно крышка стаканчика у меня в руке открылась и горячий латте выплеснулся, залив рукава моего бежевого шерстяного пальто, вязаный свитер цвета слоновой кости, носки замшевых ботинок и сумку для ноутбука. Все произошло так быстро, что я даже не вскрикнула. 10:55. Руководитель Ко достал из кармана куртки темный носовой платок и торопливо обтер мою сумку с ноутбуком. Меня совершенно сбил с толку его обеспокоенный вопрос о том, все ли будет в порядке с компьютером, и последующее замечание: «Дахэ, мы торопимся, а вы тут устроили аварию». 10:56. Мы предъявили свои удостоверения и получили гостевые пропуска в штаб-квартиру J-Mart. 10:59. Лифт поднялся на четырнадцатый этаж. В горле пересохло, и мне хотелось выпить хоть что-нибудь, но я разлила весь кофе – в стаканчике не осталось и глотка. 11:00. Двери конференц-зала открылись, и руководитель Ко поприветствовал присутствующих, как артист, начинающий петь еще до того, как зрители увидят его на сцене: «Здравствуйте! Ко Дэен, отдел снеков». Сотрудница, пахнущая молоком, с огромным светло-коричневым пятном на животе, и глава отдела, выдающий приветствие в стиле трот-исполнителя[2]. Нам повезло, что продажники из нашей компании пришли пораньше, иначе атмосфера стала бы действительно странной. Презентации плана мероприятий и предложений по оформлению магазинов ко Дню святого Валентина прошли успешно. Я подумала, что руководитель Ко все-таки ошибся, сказав, что несколько глотков знаменитого кофе помогут мне хорошо выступить. В такси на обратной дороге руководитель первым завел разговор.
– Кстати об этом кофе… – он сделал глоток, посмаковал его и продолжил: – Правда ведь вкусный? Настолько вкусный, что у меня даже настроение поднялось.
Я в шоке. Что, если бы так случилось три года и одиннадцать месяцев назад? Я бы просто сказала «Да-да», и на этом все. Но за последние три года я поняла, что, если ты живешь, все время твердя «да-да», раздражение только копится, и вскоре ты превращаешься в подобие герметичного контейнера, наполненного горячим паром. Поэтому спустя три года и одиннадцать месяцев работы я поняла, что мне нужно разделаться с этим и наконец-то выпустить пар, хотя бы через отверстие в крышке. Оно необязательно должно быть большим. Даже маленькой тонкой щелочки будет достаточно. И так нечто настолько опасное, что к нему даже не прикоснуться, с тихим свистящим звуком просочится через эту щель, как при недержании. Никаких взрывов. Контейнер не должен взорваться.
Поддакнув ему, я с нажимом добавила:
– Я рада, что у вас хорошее настроение.
На что он и глазом не моргнув ответил:
– Какое облегчение. У тебя с самого утра было какое-то угрюмое лицо, да и настроение было не очень, а стоило выпить кофе, и настроение сразу поднялось.
Что он за человек. Это совершенно не нормально. Я широко улыбнулась, распахнув глаза:
– Да, действительно, облегчение.
– Правда ведь? Огромное облегчение.
Я молча отвела взгляд и повернулась к окну. Силы покинули меня. Я чувствовала, как уголки рта, приподнятые вверх, под действием силы тяжести возвращаются в прежнее положение.
Была только середина зимы, но на улице уже потеплело. Отчего-то казалось, что за окном, будто весной, греет солнце. В небе не было ни единого облака, и полуденная звезда освещала городской пейзаж. Казалось, словно каждый предмет, мелькающий перед моими глазами, излучал мерцающий свет. Силуэты зданий самой разной высоты, ярко-голубое небо, вроде бы и неподвижные, но время от времени колышущиеся от порывов ветра тонкие ветви деревьев и люди, прогуливающиеся по улице. Я провожала прохожих глазами и думала. Куда же они все идут? Почему-то мне казалось, что они направляются домой, и я безгранично завидовала им. Как было бы замечательно, если бы сейчас я тоже возвращалась с работы. Как было бы здорово, если бы это такси везло меня домой.
– Мы приехали.
На этих словах я открыла глаза и оказалась перед своим домом. Вот я хватаюсь за железные перила на лестнице из красного кирпича, входя в здание, и перешагиваю через две ступеньки, чтобы побыстрее подняться в свою комнату на втором этаже. Открываю входную дверь, снимаю с себя залитое кофе пальто и мокрый свитер, небрежно бросаю их на пол и иду принимать горячий душ. Выдавливаю на мочалку немного геля для душа с медовым ароматом, а затем аккуратно добавляю воды, чтобы он обильно вспенился. Медленно начинаю намыливаться. Чтобы получилось намылить все тело, пена должна быть достаточно густая. Выдавливаю еще две капли геля, пены становится больше. Закрываю глаза и еще какое-то время наслаждаюсь горячей водой. Пока усталость, наконец, не смывается с моих плеч, а сонливость и расслабленность не доходят до кончиков пальцев на руках и ногах. Очень, очень долго… Секундочку, такого ведь быть не может?
2
Жанр музыки, зародившийся в начале 1900-х годов, считается самой старой формой корейской поп-музыки.