— Леди Блайт, вам ли задавать подобные вопросы? — произнес, будто я задела его самолюбие, — представьте с какими историями приходиться сталкиваться по долгу службы у человека королевских кровей. А в вашей шропшировской безделице разобраться раз плюнуть.
Мы все некоторое время молчали, затем я спросила:
— Но зачем ей было убивать Стоуна?
— Думаю, он всерьез увлекся вашей Китти и захотел ей все рассказать. Но об этом нам никогда не узнать наверняка. Кстати, как там ваша компаньонка?
— Патрик Вебер успешно излечил этот недуг, — нехотя отозвалась, — он с некоторых пор к нам зачастил, особенно после того, как едва не арестовали его сестрицу. Все приносил свои клятвенные сожаления. Не знаю, как там получилось, но теперь они неразлучны.
— А вдова Эванс?
— Скоро станет миссис Коулл.
— Как удачно все сложилось, не правда ли? — изрек Беккет, — все счастливы. Хотя я весьма опечален судьбой миссис Бейли.
— Слава небесам, у нее подрастает еще одна дочь, — вымолвила я, — и, надеюсь, она переубедит мать от скоропалительного решения уйти в монастырь.
— Слышал, что и мисс Оливия все-таки решилась обвенчаться с мистером Найтом.
— Они стоят друг друга, — многозначно заметила я. — Совет им, да любовь.
— А вы? — Беккет вдруг посмотрел на Остина, — надеюсь, не будете затягивать со свадьбой, а то скоро положение леди Блайт будет весьма щекотливым. Она живете здесь почти неделю, хотя еще не готов развод с Энтони.
Я не поверила своим ушам. Неужели Чарльз не станет упираться, и позволит мне стать женой Остина? Я бы и так, конечно, ею стала, но сам факт его одобрения меня очень смущал.
— Будьте уверенны, я позабочусь о ней, — собственнически заявил Джеймс.
— Имейте в виду, я прослежу, — Чарльз вдруг поднялся, делая учтивый поклон, — что ж мне пора. В Лондоне меня уже хватились. Если потребуется помощь с разводом, могу ускорить этот процесс. Вы меня проводите, Анна?
Я украдкой взглянула на Остина, который непреклонно качнул головой, сообщая: «Пусть катиться!»
— Подождите в холле, — я буквально вытолкнула Беккета за дверь, быстро прошагала к креслу, в котором сидел Джеймс, и, опустившись на колени, взглянула на него снизу вверх: — Ты ужасно ревнив… — его рука властно опустилась мне на голову, легким касанием заскользила вдоль щеки, и я схватила ее в ладони и прижалась к ней губами: — Я люблю тебя, Джеймс. Ты сам прекрасно это знаешь.
— Нет, не знаю, — на его губах появилась улыбка.
Он притянул меня к себе, усадил на колени. В его напряженном изучающем взгляде плескалось нетерпение.
— Ты ранен, — благоразумно напомнила ему, прикасаясь к сомкнутым суровым губам.
— И что?
Вид моих пальцев на его шевелящихся губах, сводил с ума. Я нетерпеливо приблизилась, приникая к его рту.
— Джеймс, а ведь Беккет все еще ждет меня в холле…
— Пусть ждет, — он нежно целовал меня в плечо, — по-моему, он уже все сказал.
— Он, оказывается, не такой уж мерзавец.
— Хочешь напомнить ему об этом? — Джеймс поднял голову, недовольно хмурясь.
— Ага, это ему не понравится, но я хочу, чтобы он знал. Ведь где-то в глубине души, он настоящий добряк.
— Сомневаюсь, что это так, Анна, — он столкнул меня с колен, — но если тебе так хочется, иди, я не задерживаю.
Я рассмеялась. Что за ревнивец мне попался. Безумно красивый строгий проповедник, с которым я ни за что не расстанусь.
— Анна, — он окликнул меня у двери, делая вид, что совершенно безразличен, — возвращайся быстрее, у меня кое какие планы на этот вечер…
Я послала ему воздушный поцелуй и выскочила за дверь, зная, что впереди нас ждет счастливое и безоблачное будущее.