Клаус! Конечно же, это был он. Сомнений не остается. Но где Сальваторе?
Они остановились возле шикарного особняка. В таких отдыхают падишахи, султаны, цари…
И мафиозники. Девушку также бесцеремонно выволокли на улицу и заставили идти босиком по холодной земле на встречу с их боссом. Елене было не до той роскоши, которая царила вокруг. Она все еще явно смущалась, поскольку была практически раздета. Она боялась за Деймона, а еще за свое будущее… Клаус обещал покровительство, но кто сказал, что он откажется от своих изощренных развлечений?
Открыли дверь и девушку впихнули в кабинет. Елена подскользнулась и упала, сильно ударившись плечом. Правда, охранник тут же бесцеремонно поднял ее, вновь поставил на ноги.
Облокотившись о стол, Клаус сидел с бокалом спиртного напитка и цедил взглядом озябшую и практически обнаженную девушку.
Но без похоти и желания обладать. Скорее, с желание убить. Он взглянул на своих людей, и те освободили руки от оков, а затем покинули кабинет. Елена оставалась стоять в центре комнаты, боясь сказать и слово, потому что третья встреча с ним не должна закончиться хорошо.
- Присядь, – сухо произнес он, указывая на диванчик в углу.
Девушка села на самый край. Клаус открыл шкаф, извлек оттуда какую-то тряпку и, швырнув ее в лицо девушке, сел рядом. Гилберт сообразила, тихо поблагодарила и обернулась простыней, радуясь, что смогла закрыть себя хоть чуть-чуть.
POV Клаус
Я сидел рядом с ней, пытаясь совладать со своими эмоциями и желаниями. Мой контроль летел к черту, и я чувствовал, что и принципы скоро тоже рухнут. Бурбон нисколько не расслаблял, а чувство голода сводило меня с ума. Я хотел убивать каждого, кто попадался мне под руку.
И хотел начать с нее. Нужных слов подобрать не удавалось, а в этой сучке выдержки хоть отбавляй. Она сидит спокойно, не бьется в истерике и не требует объяснений. Это меня выводит из себя. Я хочу уничтожить ее и растоптать, ведь я могу это. Могу убить ее мужика, который греет ее при любом удобном случае, и она будет ненавидеть меня, презирать, а я буду питаться этой отрицательной энергетикой.
Я отставляю бурбон и чуть разворачиваюсь к ней. Моему взору доступны обнаженные плечи, шея и голые руки. Дурак я, что дал эту простынь. Надо было вогнать ее в смущение, если не удастся вогнать в злость и исступление.
Девушка тоже развернулась ко мне, но не осмелилась поднять взгляд. Что ж, это мне нравится.
- Я задам тебе вопрос, а ты ответишь мне на него, и я обещаю не трогать тебя.
Елена сглотнула. Она не знала, что успела натворить, не догадывалась, о чем я буду спрашивать. А может, и нет. Мне просто надо сорвать на ком-то свою злость. Девушка кивнула.
- Ты подговорила Локвуда совершить убийство Ребекки?
Она встрепенулась и устремила на меня изумленный взгляд, пытаясь переварить всю информацию. Конечно, моя сестра была той еще сукой, она была похлеще меня, и я не питал к ней особой любви. Но я хочу отомстить каждому ублюдку.
- Тайлер убил Ребекку?
- Не говори, что ты не знала!
Я сорвался на крик, и от неожиданности она вздрогнула. Поднявшись, я отошел в противоположный конец кабинета, чтобы хоть на расстоянии не пугать ее. Пусть скажет все, что знает.
- Я… – девушка отрицательно качала головой. – Я не знала…
Подхожу к ней и, хватая за плечи, заставляю подняться. В ее взгляде страх перемешался с шоком. Я вижу, что она ничего не знает… Но Локвуд убил мою сестру, чтобы отомстить мне за то, что я избил ее когда-то.. И да, мне понравилось хлыстать ее плетью. Приблизившись, я прошептал над ее ухом:
- Если не скажешь правду, устрою повторную порку, и на этот раз ударов будет столько, сколько было лет моей сестре. Двадцать семь. Этого достаточно, чтобы ты захлебнулась кровью и сдохла!
Отшвыриваю ее, и девушка падает на диван. Она хватается за голову, видимо, от тяжелой боли. А нее ее шее я вижу засос… Это приводит меня в ярость. И кто ее драл сегодняшней ночью? Сальваторе, конечно же! Но плевать.
- Или твоего дружка…
- Нет! – она поднимается и хватается за воротник моей рубашки. – Я сделаю все, что ты хочешь, но не трогай его.
- Тогда скажи: ты знала о спланированном убийстве Ребекки?
- Нет!
- НЕ ЛГИ!
- Я не знала! – срывается она на крик, а из глаз текут слезы. Я радуюсь. Я смог-таки разбить пласт ее безразличия и сейчас могу дотрагиваться до глубин ее души. Это приятнее, чем приход от наркотика. – Я не знала… Он вчера что-то говорил…
- ЧТО?
- Я была пьяна… Я не помню. Он просил прощения и… А потом я убежала.
- Он застрелился.
Вмиг ее глаза стали стеклянными, и она замерла, поедая меня взором, ища в этом подвох. Но умная девочка знает, что такие как я не шутят и она… Боится? Что с ней? Елена отрицательно качает головой, делая шаги назад. За кого она боится? За Локвуда? Он же продал ее мне! Моим ударам! За что она его? Девушка начинает что-то говорить на незнакомом мне языке, видимо щебечет что-то по-своему. Хм… Я все-таки лапаю ее душу. Она… Неужели, и правда, так любила этого ублюдка? Он же был мерзавцем.
Одно ясно. Она не причастна. Но я так сильно устал страдать в одиночку, поэтому решаю поиздеваться над ней еще. Ее жертвенность меня свела с ума еще первый раз, а сейчас… Я ненавижу таких как она: непокорных, верных и умеющих любить. Я ненавижу ее.
- Ты спланировала ее убийство? – я хватаю ее за плечи и удивляюсь своему характеру. – Ответь мне!
Ее красивое личико искривляется, и по лицу начинают течь слезы. По ком скорбеть? Смешно! Это смешно!
- Ответь!
Она вскрикнула и, оттолкнув меня, села на диван, зарывшись руками в волосы. Я видел ее содрогающиеся плечи, хоть и не слышал ее всхлипов. Я видел ее отчаянье, хоть не видел ее лица. Она тихо, но громко кричала о внутренней боли. Она готова была себя отдать еще раз, если бы была возможность спасти дрянного Локвуда. Я не сомневаюсь в этом теперь… Она слишком много отдает себя и скоро от ее души останется пепел, а от красоты – ничего…
Потом девушка вытерла лицо руками и, подняв взгляд, посмотрела в мою душу. Девушка поднялась и стала наступать, а я рефлекторно стал делать шаги назад. Это напоминало сумасшествие, и я поддавался ему. Упираюсь в стену, а она подходит близко и своими темными, томными глазищами вглядывается в самую глубину моей прогнившей души, моего темного сознания, вычитывая мое прошлое настоящее и будущее.
Ее руки касаются моих щек и я окончательно теряю логичность… Что это? И почему я замер и внимаю ей? Почему не изобью ее еще раз?
- Человеческий глаз способен отличать множество оттенков, а я едва умела отличать свет от тьмы, – она шептала мне это практически в губы и ее запах: спиртного, мужских духов и ее собственных запах заставлял меня забыть о Ребекке и треклятом Локвуде. – Я только недавно обрела зрение и научилась видеть мужчину, которого любила… Которого возненавидела… Я увидела мать! Увидела отца и пала… Я увидела множество звезд на небосводе, красоту мужского тела, свою красоту… Я видела цыганские танцы и свои собственные… Видела игру актеров.
В ее глазах застыли слезы, а ее шепот будоражил меня. В отдалении мне послышались цыганские напевы, причем я знал, что это слышит каждый мужчина, который пребывает с ней близко.
Эту девушку невозможно не любить, невозможно не желать и сейчас поступок Тайлера могу оправдать… Ведь он потерял над ней контроль из-за меня, из-за себя и наказал нас обоих. Эту девушку невозможно приручить, а потому таким как Локвуд, таким как я остается влачиться следом за ней…
- Я только недавно стала жить и дышать… Я забыла о Ребекке, я… – ей было мало воздуха, а мне было мало ее. – Я не… Ну зачем мне ее убивать? Я хочу сейчас на этом свете лишь одного! И оно мне доступно! Я не знала об убийстве! Не знала!