«Прости меня, мама… Я отреклась от тебя. Я отреклась от Бога. Я пала… Прости меня, пожалуйста. Я люблю тебя, просто знай».
Сон пришел спустя где-то часа два. В больнице было тихо и спокойно. Чья-то жизнь оборвалось, а из-за этого три души испытали огромную боль. Луна строго смотрела на трех человек, которые, стремясь быть счастливыми, совершали много ошибок. Они желали любить и быть любимыми. Но кто знал, что в погоне за счастьем мы не только теряем себя, но и разрушаем себя.
Несколько часов сна, забвения и небытия. Всего несколько часов, дарованное для того, чтобы забыться и отдохнуть… А потом станет еще больнее, а потом станет еще невыносимее.
Они будут счастливы. Когда-нибудь. Обязательно будут счастливы, только не в этой жизни, не в этот раз. У Елены будет полноценная семья и счастливое детство, не омраченное слепотой. У Елены будут нормальные мать и отец. Она не познает розг и предательств. Тайлер не погибнет, Клаус не станет жестоким, а Деймон будет счастлив с Розали. Это все обязательно случится. Только не сегодня, только не в этой вариации их жизни.
Солнце взошло на небо и устало начало освещать этот измученный город. Самое страшное то, что жизнь продолжается, словно говоря: «Ничего особенного. Просто очередная птичка ударилась оземь. Их же так много». Деймон открыл глаза. Душа болела очень сильно. Мужчина поднялся.
Она спит. Обнимает его так крепко, как и он ее. Ей тепло с ним, она ищет в нем защиты. Сальваторе поднялся и тихо подошел к паре. Склонив голову на бок, он внимательно посмотрел на нее. Сейчас она застыла, сейчас она не чувствует. Душа отдыхает…
«Вот она и исполнила твою волю… Замужем, влюблена и ищет защиты уже не в тебе, а в нем. Только почему не легче?».
Сальваторе коснулся лица девушки, вспоминая события минувшего вечера. Болела голова от побоев, болела душа от того, что ее душа разорвалась на кусочки в очередной раз. Становилось не по себе.
Деймон укрыл ее и тихо направился к выходу.
Это просто сон. Осталось лишь проснуться, очнуться. Сновидение затянулось. Сальваторе вышел на улицу. Утро – теплое и солнечное, совсем не соответствует законам жанрам. Где дождь и гроза? Где ветер, сносящий все на пути и огромные капли дождя? Вместо этого – солнце и тепло.
Только руки отчего-то холодные.
Сигареты. Затяжка. Запах никотина доводит до тошноты, как запах тухлой рыбы в том баре, с которого все и началось. Куда делись его апатия и отсутствие тяги к жизни? Почему он чувствует ,как бьется его сердце, а душа болит? Почему он хочет жить? Для нее! Жить и молиться за ее благополучие. Жить ради этой любви и этих всепоглощающих чувств. Жить ради нее. Елена сдержала свое слово. А он свое? Кроме боли и воспоминаний он ей ничего не подарил.
Деймон направился домой. Вторая сигарета не принесла успокоения. Любить не курить – бросить нельзя. В голове играла какая-то мелодия, доводящая до бешенства, ее словно поставили на «repeat». Глубокий вдох, – и что-то щемит в груди слева. Странно все это. А когда была апатия ко всему сущему – было намного проще…
Его квартира оказалась открытой. Деймон входит внутрь, вспоминая нападение Майклсонов. Странно, но воспоминания первых дней общения все чаще возникают в сознании. К чему бы это? Неважно…
Деймон проходит внутрь и обнаруживает девушку, которая разливает вино по бокалам. Сальваторе терпеть не мог вино, но в последние семь лет он очень часто идет в разрез со своими принципами. Откуда у Кэролайн ключи и зачем она пришла значения не имело. Его это не беспокоило.
Деймон схватил бутылку и осушил ее до дна. Он вспоминал, как на протяжении шести лет Кэролайн учила его не чувствовать и жить дальше. Она напоминала Розали, но Хейл никто не мог заменить.
Вино слишком сладкое, приторное, и оно не ослабевает боль. Она смотрит в глаза мужчины уверенно и с некой злобой. Деймон скидывает куртку и отшвыривает ее. Хрустальные бокалы падают, и осколками рассыпаются по паркету. Деймон хватает скатерть и резко срывает. Вся посуда бьется и рушится.
Деймон хватает Кэролайн за шею и прижимает к стене. Ей не хватает воздуха, и она рефлекторно хватается за руку мужчины.
- Я знаю тебя! Почему не могу вспомнить?! Почему тебя не могу вспомнить, а ее – забыть?!
Сальваторе отстраняется и отходит к двери. Боль становится нестерпимой. Он должен радоваться за нее, ведь его дочь нашла защиту и любовь! Но почему так плохо… А смерть Изабель может сломить ее.
Надо забыть Елену, прекратить думать о ней, как она сделала это. Тогда, быть может, он сможет тоже полюбить. Да! Следует поступить именно так!
Деймон подходит к Кэролайн и уверенно и холодно произносит:
- Ты выйдешь за меня замуж?
Она улыбается, потом улыбка исчезает, и на лице появляется серьезность. Красное вино растеклось по паркету, как кровь. Блондинка касается щеки мужчины и, убирая руку, тихо произносит:
- Выйду.
====== Глава 46. Дрина. ======
«Забавно все… Оказалось, что то была не последняя свадьба. Шумное застолье, родственники, гости, какой-то свадебный марш, а еще все кричат «Горько!». Целуя ее, я ничего не чувствую. Сердце из груди не вырывается, пульс не учащается, а ноги не подкашиваются. Абсолютная пустота. Я уже узнал, что впивается в сердце острыми шипами, я узнал, что такое любовь и больше не хочу знать. Елены нет, но она знает о моем бракосочетании. С того дня минуло около двух недель. Похороны Изабель, еще и моя свадьба… Наверняка она сидит на антидепрессантах. В следующую среду будет конференция, посвященная кино, в котором она будет сниматься. Хорошо, что меня там не будет… И я в очередной раз не увижу ее фигуры, ее грустного взгляда и не услышу звука голоса. Мы квиты. Теперь она со своим мужем, а я – с женой.
На самом деле, время учит мириться. Мириться с болью, с осознанием неизбежности и невозврвата. Апатия к жизни возвращается, и я уже чувствую, как она обнимает меня за плечи. Я уже чувствую, как теряю интерес к веселью, деньгам и спиртному. Сигареты начинают выводить из себя, воспоминания теряют былой блеск… У нас много чего было, Елена: ссорились, разбегались, мирились… Но сейчас, когда я делаю вид, что счастлив, выслушиваю пожелания неизвестных мне людей и смотрю на девушку в белом, я ощущаю, как жизнь снова замирает. Яркие картинки сменяются черно-белым изображением, боль притупляется безразличием, вкус спиртного больше не торкает, а еда не вызывает аппетит, лишь тошноту. Тебя винить или благодарить? Да и не важно. Когда ничего не чувствуешь – все намного проще. И я буду ждать.
Мне сорок четыре года. Я наконец-то женился. Куда уже было тянуть? Мы играем свадьбу на пристани, в ресторане, находящемся на каком-то теплоходе, который вместо того, чтобы отвезти нас подальше от гребанного города, стоит на месте. Шикарный зал, а вечером будет зарево фейерверков. Я должен буду станцевать с Кэролайн свадебный вальс, должен буду держать ее за талию и целовать. Что ж, это даже забавно. Все начинают танцевать. Расписанные платья с кучей украшений, пиджаки, пьяные люди, которых я и не знаю. Я улыбаюсь Кэролайн, как и она мне. Держу ее за руку, пью на брудершафт и целую… От нее пахнет духами Шанель и шампанским. Она напоминает мне Розали…
Моя Розали!
Я окончательно свихнулся…
Очередная вспышка фотокамеры. Всю жизнь я боялся свадьбы, можно сказать, с того периода, как полюбил Изабель. А сейчас я не чувствую себя неловко, не ощущаю стеснения. Просто ощущение, что смотрю фильм, частью которого я не являюсь. Ее родители обещают нам квартиру, а ее дядя – поездку в Италию. Что ж, это будет неплохо, в принципе. Однако меня вряд ли удивят пейзажи Флоренции или Рима, убранство шикарных апартаментов и щедрость родителей Форбс, которые ведут себя несколько странно.