- Уходи, - несмотря на ее состояние и готовность зарыдать, голос ни разу не дрогнул. – Уходи сейчас же!
- Вайолет, я не смогу прийти завтра, у меня весь день пациенты, так что лучше мне побыть…
- …можешь вообще не приходить, - процедила сквозь зубы Вайолет. Она не знала чего хочет больше - ударить его или же самой выпрыгнуть из окна. Он умел портить момент одной лишь фразой. Отцы вообще не особо заботятся о тактичности.
Бэн взъерошил волосы, затем с минуту колебался, желая что-то сказать, но, так и не решившись, развернулся и вышел за стеклянные двери в гудевший коридор.
***
Вайолет продержали в интенсивной терапии еще день, так как ее организм восстанавливался быстрее, чем предполагалось. Все это время она была изолирована от жизни вне ее собственной палаты: выходить она не желала, еду приносили на подносе. Отец, по-видимому, все рассчитал, накупив кое-каких детективов девятнадцатого века и несколько сборников поэзии - словом всего, что мог посоветовать консультант в книжном. Она настолько привыкла к своему солнечному одинокому уголку на этаже интенсивной, что с грустью выслушала новости о переводе на этаж выше.
- Шестиместная палата?- негодовала девушка, неуклюже скидывая оставшиеся вещи в сумку с тумбочки и натягивая темно-кофейный вязаный кардиган и широкие светлые хлопковые штаны не без помощи Инес - запястья все еще ныли.
- Твой отец видимо не подумал о комфортных условиях проживания в нашем отеле, - улыбаясь, Инес взяла сумку с вещами. За пару дней они нашли общий язык, что с Вайолет случалось крайне редко. От этой женщины исходила такая теплая, позитивная энергия, что с ней просто не хотелось расставаться. К тому же, ее внешний вид так и располагал к посиделкам за чашечкой чая: правильные черты лица, добрые глаза, красиво изогнутые губы, не редко расплывающиеся в очаровательной и, что самое главное, искренней улыбке. Инес всегда слушала, спрашивала что болит не потому, что должна, а потому что правда волновалась. Вайолет было страшно делать шаг за порог своей палаты. Казалось, что сейчас оборвется одна жизнь - мирная, тихая, и начнется совсем другая. Соседи в комнате - это всегда ужасно, особенно если Вы когда-нибудь бывали в лагере, тогда точно знаете, каково это. Ступив на серый короткий ворс ковра в холле, Вайолет поняла, что может быть все не так уж страшно…по крайней мере пока они на этом этаже… Проходя по коридору, Вайолет все сильнее запахивала свой свитер: то ли ее все еще колотило из-за отходняка от наркоза, то ли ей просто было не по себе. Больница казалась огромной: Вайолет успела заметить только два огромных коридора из всего возможного кличества, их пересекал еще один со стойкой администрации в одном конце и залом для отдыха в другом.
- Не бойся, здесь такие же, как и ты, нуждающиеся в помощи. Тебя никто не тронет… надеюсь… – тихо проговорила Инес, нажимая кнопку пятого этажа новенького блестящего лифта. Вайолет, к счастью, не услышала последнего слова, так как была слишком занята своими мыслями.
- Я не боюсь, – она убрала падавшие пряди со лба двумя руками, кутаясь в кардиган, словно будущая бабочка в коконе. - Просто я ненавижу больницы…
В плане мебели и интерьера этот этаж не особо отличался от предыдущего. Собственно, лишь этим они и были схожи…
Первое, что увидела Вайолет, стоило дверцам лифта со звоном распахнуться, - худой мужчина в длинной ночной рубашке залезал на стойку администрации, раскидывая брошюры по ковролину, а две медсестры пытались попасть иглой с успокоительным в его тощее тельце.
- Что с ним? - Вайолет все еще смотрела на это представление, быстро проходя за Инес по коридору. Та убавила шаг и понизила голос.
- Крыло, которое было приспособлено под психиатрию сейчас находится в жутком состоянии. Несколько пациентов устроили настоящий погром: водопроводные трубы прорвало во всех туалетах из-за чего чуть не случился потоп, поломана половина мебели, один больной взорвал петарду… уж не знаю кто ее ему пронес, - Инес с грустью вздохнула, словно бы сама была свидетелем всего вышеперечисленного, - так что всех менее буйных пришлось перевести в этот корпус, а остальных на время поместить в ближайшие клиники.
- То есть со мной в палате будут психически нездоровые? - устало спросила Вайолет, прекрасно предугадывая ответ.
- Мы переселили всех обычных пациентов вроде тебя в палаты друг к другу, вследствие чего в некоторых по шесть-восемь человек, освободив для пациентов из психиатрического отдельные комнаты. Но все не помещаются и поэтому некоторые, самые спокойные и вменяемые, находятся в палатах с такими же как ты.
Вайолет ничего не ответила, лишь понимающе кивнула. Казалось, длинный широкий коридор никогда не кончится. Так всегда, когда ты не знаешь куда тебя ведут. Слева и справа располагались прозрачные двери палат. Кто-то прохаживался от одной стенки к другой. Во всей обстановке, во всех вещах проскальзывало ощущение одиночества и страха. Люди существовали, просто двигались, их можно было видеть, но они не жили. Одна старушка слегка потянула за край кофты Вайолет, желая пощупать ткань.
- Патриция, не надо, - успокаивала ее Инес. Та отпустила и пошла дальше вдоль стены, словно Вайолет и не существовало.
- Вы всех знаете по имени?
Инес улыбнулась.
- Я имею с ними дело каждый день, мне приходится. Некоторые успокаиваются только благодаря мне. Но я люблю их всех, на самом деле почти все, кого держат в психиатрических клиниках, просто очень одиноки, и стоит кому-нибудь попытаться это исправить, то дело сразу идет на лад. Я считаю, что если такой человек появляется в жизни одного из этих бедняжек, - Инес махнула рукой на сидящих на широкой металлической скамейке пациентов - то формально его можно выписывать.
Вайолет не спеша мотала головой, осматриваясь.
- То есть в этой части этажа временная психбольница?
- Да, можно ее и так назвать, - усмехнулась женщина, сильнее сжимая кожаную ручку сумки девушки.
Несколько раз свернув, Инес вывела Вайолет к мужским палатам.
- Сразу после идет женская часть.
- Тут есть какое-то деление по возрасту?
- От четырнадцати до восемнадцати. Но как только родители самых маленьких узнали о том, что теперь корпус психиатрии переехал сюда, они решили забрать тех, кому уже совсем хорошо, так что теперь в этой части здания лишь подростки.
- А как же психбольные?
- Из-за ремонта деления по возрасту нет, все смешиваются.
Вайолет несмело перебирала ногами, несмело углубив руки в карманы свитера, словно боясь, что бинты могут слететь в любой момент. Прозрачные двери открывали обычные виды: парни веселились, оживленно переговаривались, кое-кто смотрел телевизор, еще группа играла в карты, в другой палате кто-то принимал посетителей. Вайолет услышала мужской голос позади себя.
- Опа, Инес, новая пациентка? - из одной палаты выглянул парень в одних штанах.
- Майк, зайди к себе и оденься.
- Можете ее к нам поселить, у нас есть свободная кровать, - кивнул тот, ослепительно улыбнувшись. Из палаты послышались одобрительные возгласы его соседей.
Вайолет смотрела на говорившего, широко раскрыв глаза.
- Боюсь, она слишком хороша для тебя, мальчик с проблемами мочевого пузыря, - даже не повернув головы, кинула через плечо Инес, продолжая путь. Тот попытался запротестовать, но с досады и от унижения поспешил шмыгнуть в свою палату.
- Не обращай внимания, - еле сдерживала смех медсестра.
Вайолет улыбнулась. Да ей, собственно, было даже приятно.
Пройдя до конца все палаты, Вайолет заглянула в огромное стекло справа и увидела зал для отдыха. Диван, множество кресел, пуфики, большой телевизор, книжные полки, столы с кучей стаканчиков с карандашами и стопки белой бумаги.
- Да здесь прямо курорт.
- Ага, с ежедневными представлениями. Выходки некоторых пациентов заслуживают Оскара, – Инес открывала дверь палаты номер восемь. Светлая просторная комната с огромными окнами до пола. Шесть кроватей, только четыре из которых были заняты.