— Зачем тебе бинокль? — полюбопытствовала утром бабушка. Я заявил, что беру его для Данилы, чтобы он не носился за беспокойной скотиной, а издали наблюдал за нею. — Молодец, — похвалила она меня, — твой дружок, наверно, заглядывается уже на девушек, а тут приходится с хворостиной бегать…
— Ага! — поддакнул я. — Настя козлопасом его задразнила! Никакого понятия!
— Я поговорю с нею!
— Не надо!
Как любой старый человек, бабушка продолжала рассуждать вслух:
— А с биноклем ты хорошо придумал, пусть Данила издалека наблюдает за козой и делает вид, что она не его, раз стесняется. Хотя не пойму, чего стесняться, коза — животное благородное. Ее и Ной взял в свой ковчег, и у Колумба она была на корабле. Вот если бы он свиней пас, тогда другое дело. Ты ему скажи…
Невежливо перебивать старших, но иногда приходится. Не остановишь сразу, выслушаешь нравоучительную лекцию.
— Ладно, ладно, передам, особенно насчет Колумба. Может быть, Данила тоже свою Америку откроет.
Бабушка не оценила мою шутку или сделала вид, что не слышит.
— Подожди! Зеркальце еще возьми.
— Зачем?
— С зеркальцем твой дружок вообще может отвернуться от козы и незаметно подглядывать за спину. И никто тогда не скажет, что это его животное.
Кое-как я отделался от бабушки, но не от зеркальца. Дед, стоя в стороне, посмеивался и крутил пожелтелый от табака ус.
— Козу с биноклем пасти — это что-то новое. А коза случаем не двуногая?
Дед был недалек от истины. Я сделал вид, что не расслышал вопроса, и выскользнул из дома. Вылетев на зады огородов, я двинулся к Змеиному гнезду. Хотя с Данилой я мог бы встретиться и вечером, не он меня интересовал, не ему я нес бинокль. Как бы это выразиться, поделикатней рассказать, зачем нам понадобился бинокль… Одним словом, тот дальний берег озера, где Данила стерег животных, облюбовала городская знаменитость — красавица Наташка. Я думаю, она вычитала в модном журнале, что загар на теле должен лежать ровно, и с недавнего времени в этом глухом месте принимала солнечные ванны. В первый раз, когда мы увидели ее вдалеке выходящую из воды, сначала даже не поверили собственным глазам. Не может быть такой красоты на белом свете. Длинные белокурые волосы ниспадали ниже спины, переливаясь золотом в лучах заходящего солнца. Фигура у нее была потрясающая. Ничего лишнего — ни убавить, ни добавить. Наташка грациозной походкой сделала шагов десять до расстеленного на траве полотенца и прилегла на нем. Мы с Данилой обалдели.
— Видал?
— Ага!
— Поближе бы подползти, — я непроизвольно сглотнул слюну.
— Не получится, — с сожалением сказал Данила, — она мимо меня недавно прошла, поздоровалась. Неудобно как-то будет, если застукает.
Как два суслика в поле мы тянули шеи в ее направлении и крутили головами в разные стороны, опасаясь незваных гостей. Слава богу, у Змеиного гнезда, на этом краю озера, мы были одни. Дурная слава была у этого места. Часа через полтора Наташка-красавица, накинув на плечи воздушный халатик, прошла мимо нас.
— До свидания, мальчики.
— До свидания!
— Вы здесь каждый день бываете?
— Когда как! А что?
— Хотела, мальчики, вас позвать, чтобы спину кремом мне натерли, а потом вспомнила, что крем дома забыла.
В ее глазах я уловил веселую насмешку. Мы с Данилой растерялись и не знали, что ответить.
— Ой, засмущались! Стесняетесь? А может, здесь еще кто-нибудь, кроме вас, бывает? — со смехом спросила она.
Данила, покрасневший до ушей, воскликнул:
— Никого тут не бывает. Здесь высоковольтная линия тянется, а от нее излучение. А крем мы и сами вотрем.
— И ничего не попросите взамен?
Я ответил:
— Ничего!
— Что ж, посмотрим. Тогда стерегите это место! Если кто посторонний тут появится, сообщите мне. Договорились?
— Договорились! — обрадовался я. А Данила неожиданно забеспокоился:
— А если крем забудешь?
Над озером колокольчиками рассыпался мелодичный смех Наташки.
— Ладно, так и быть, если крем снова забуду, массаж разрешу сделать… Согласны?
Она еще спрашивала! Глупые телята в два голоса замычали:
— Согласны!
— Мы сбоку, с разных сторон, — определил стратегию на завтрашний день Данила.
Наташка повернулась к нам лицом. В ее голубых смеющихся глазах бесновались чертенята.
— Сбоку неудобно мальчики. Вы лучше так, один — верхнюю половину: шею, лопаточки, а второй — поясницу и все прочее. А кто какую, выбирайте сами!
— Я филейную часть! — сразу сделал заявку Данила. Сообразив, что брякнул что-то не то, он еще гуще покраснел. — Ну, это… от пяток!