— Проклятье… Дайте что-нибудь на ваше усмотрение, — Рэйван нервно расстегнул пуговицу воротника рубашки.
— Господин желает признаться в любви? Или потешить ребёнка? — деловито осведомился хозяин кондитерской. — А может…
— Просто порадовать. Порадовать и всё, — Кристиан прокашлялся в кулак. — И чтобы живот потом не свело от всех этих красок и блёсток.
— Один момент, — мужчина на минуту удалился в некое помещение за его спиной, скрытое резной дверью.
Вернулся с небольшим блюдом, застеленным белоснежной салфеткой. Края её мягко трепетали при каждом движении кондитера. Лёгкий фруктовый аромат коснулся обоняния Рэйвана. Смешивался он с запахом цветочного мёда. Было и нечто едва уловимое, солнечное — кажется, в детстве так пахло печенье, которое мать велела печь к завтраку…
Отчего сейчас он вспомнил этот запах и вкус? Казалось, что тот забыт навсегда. Сердце гулко застучало, но Кристиан глубоко вздохнул, сдерживаясь. Тем самым ещё сильнее ощутил аромат, немного пряный, немного сладковатый. Спелые золотистые дольки плодов кальмии были выложены полукругом на подносе. Почти прозрачные, выдержанные в меду, они буквально светились благодаря заглянувшему в кондитерскую солнцу.
— Только сегодня изготовлены, господин, — блюдо было опущено на стойку перед Кристианом. — Кальмию нельзя назвать изысканной. Но она всегда порадует. Этот вкус и аромат ни с чем не спутаешь.
— Согласен, — глухо отозвался Рэйван.
— Попробуете?..
— Нет! — наверное резче, чем стоило бы, ответил некромант.
Попробовать? Не смог бы. Не сейчас. Не при посторонних. Да что же он, в самом деле?.. Душа разнылась, как старая рана.
— Понял, — ничуть не смутившись, кивнул кондитер.
Видимо и не таких чудаков встречал. Скрылся где-то под прилавком, и возник с небольшой бумажной коробочкой, расписанной цветами. Аккуратно, деревянной лопаткой принялся выкладывать на дно десерт, а по завершению накрыл крышкой и перевязал золотистой лентой.
Поблагодарив и расплатившись, Кристиан прихватил коробку и поспешил покинуть кондитерскую. Оказавшись на улице, он остановился на мгновение, закрыл глаза и шумно вздохнул. Будто так мог остудить память и собраться с мыслями.
— Господин? — Вир осторожно окликнул Рэйвана, подходя со стороны шумного фонтана.
Тот сверкал в лучах солнца, разбрызгивая воду по бордюру, выполненному из белого камня. Будто мало им было воды после стольких дождей… Кристиан подавил желание подойти к фонтану и умыться.
— За мной, — велел он коротко, намереваясь скорее покинуть эту часть улицы.
— Куда в этот раз, господин? — стараясь поспевать за ним, спросил помощник.
— Где в этом городе находится дом портного, проклятье? — возмутился некромант, перешагивая через очередную лужу.
— Так отчего же сразу не спросили? — довольно поглядел на него Вир. — Это нам через Тирову площадь нужно вернуться. Ну там, где экипаж Улхара малость подпортили… Так вот сразу по правую руку и будет. Госпожу хотите порадовать?
Ухмылка на небритом лице воина стала шире.
— Вперёд, Вир, — голос некроманта опасно понизился, а зазмеившийся у его ног туман подсказал помощнику, что пора прикусить язык.
Глава 4
На Тировой площади продолжалось представление. Стоило отметить, что каэли Улхар могла построить блестящую карьеру актрисы при королевском театре. Ламон был бы в восторге…
Светловолосая девица, в слишком вычурном для городской прогулки платье, то и дело лишалась перед стражами чувств, рассказывая попеременно каждому о случившемся злодействе. Народ развлекался, наблюдая за подвыпившей дочерью управляющего, благо кто-то уже кинулся известить папашу. Двое стражей осматривали экипаж и лошадей, допрашивая худощавого кучера. Ещё двое, стоя рядом со старшим патруля, вынужденно выслушивали раскрасневшуюся каэли.
Проходя мимо, Кристиану удалось услышать обрывок её слов. Улхар требовала найти и непременно бросить за решётку того, кто посмел покушаться на её драгоценную жизнь. Ведь негодяй наверняка метил в неё, да смог только умертвить лошадей…
То, что лошади были живёхоньки, девицу мало волновало. Покачивая белыми головами, животные словно понимали пьяный бред хозяйки, и обречённо ожидали возможности вернуться в конюшню. Кучер стоял смиренно, опустив голову и сминая в руках шляпу. Даже не обладая магическим даром, дядька наверняка понимал, что произошло на самом деле. Ведь не по своей воле гнал лошадей, не разбирая дороги. Приказ хозяйский выполнял.