«Как дела? – писал Кирилл. – Бабушка не ругала?»
Вике было так плохо, что от облегчения и радости она разревелась по-настоящему, тоненько подвывая – «у-у». Трясущимися пальцами, смаргивая слёзы, набрала ответ: «Заболела. Мне до зарезу нужно быть завтра на ногах, а лекарств нету. Кирилл, помоги!»
«Жди, приеду. Номер квартиры какой?» - немедленно ответил он.
«У-у, м-м» - совершенно счастливыми слезами, отправив ответ, плакала Вика, пытаясь всхлипнуть забитым носом. От горячего молока, слабости и облегчения потянуло в сон.
- Ба! – прохрипела она. – Ба!
- Господи, ну чего горло больное дерёшь? – донеслось из коридора, под шарканье толстых войлочных подошв.
- К- ко м-мне п-п-рид-дут. П-п-арень П-п-пусти…
- Ох! – бабушка вытаращила за очками близорукие карие глаза. – Влюбилась. Как есть! Не рано ли?
Вика не слушала. Она медленно проваливалась в забытьё, и бабушкин голос уплывал всё дальше и дальше по невероятно удлинившемуся коридору.
-Вика…
Она слышала его шепот, ощущала прикосновение прохладной ладони ко лбу, и думала, что спит. Потом очнулась и рывком приподнялась в постели. Кирилл сидел рядом, и выражение лица у него было растерянно-встревоженное. Вика не сразу сообразила, что сползшее одеяло выставило на всеобщее обозрение растянутую футболку, что лифчика под ней нет, что волосы сбились и лезут в лицо, а когда всё это до неё дошло, неловко попыталась одной рукой натянуть одеяло до самого подбородка, а другую запустила в волосы растопыренной пятернёй, где она и застряла в спутанных прядях. Комната плыла перед глазами, в голове стучали крохотные молоточки.
- Говоришь, завтра на ноги встать собиралась? – ядовито поинтересовался Кирилл. – Да тебе лежать неделю, как минимум…
- Н-нет, - просипела Вика. – Н-не м-могу…
- Ты серьёзно?
Вика кивнула, от чего комната качнулась.
- Тогда так. Я сейчас позвоню одному человеку. Он врач. Попрошу его приехать. Но, если он скажет, что тебе вставать нельзя, значит – нельзя. Понимаешь? Что за срочность такая? Экзамен, что ли?
- В-важнее, - выдавила Вика и закашлялась.
Кирилл нахмурился.
- Я там принёс фруктов, Лидия Ивановна забрала помыть. Хочешь чего-нибудь?
Лидия Ивановна? Он успел и с бабушкой познакомиться? Вика окончательно пришла в себя и теперь сгорала от неловкости. В маленькой комнате, где места едва хватало для шкафа, кровати и стола, Кирилл казался ещё выше, чем был на самом деле. И ещё более неуместными выглядели его отглаженные брюки и кремовый джемпер рядом с развороченной Викиной постелью и с ней самой, несомненно выглядевшей ещё хуже, чем обычно. Позвать его сюда было глупостью, ошибкой.
Бабушка вошла в комнату тихо, как привидение. «Подслушивала» - решила Вика. В руках у неё была большая тарелка с горой фруктов, не поместившаяся виноградная гроздь свешивала с края полупрозрачные спелые ягоды. Вика глотнула и поморщилась – горло болело, хотя и не так сильно, как утром.
- С-с-спа-с-сиб, ба, - прохрипела она, делая «большие глаза».
Бабушка поставила тарелку на стол, укоризненно покачала головой за спиной у Кирилла, и молча удалилась, «забыв» прикрыть дверь.
- Звоню? – спросил он.
Вика с энтузиазмом покивала.
Разговор был коротким. Кирилл скупо описал какому-то Ивану Владимировичу состояние Вики – температура, кашель, отсутствие голоса – и попросил поставить её на ноги к завтрашнему утру, не забыв добавить – если получится. Потом назвал адрес и сказал: «жду». Это означало, что он так и будет сидеть возле кровати, разглядывая Вику в самом ужасном виде из всех возможных. Она покраснела и просипела:
- От-т –вер-н-нись?
Кирилл моргнул. Вскочил.
- Схожу, скажу твоей бабушке, что приедет доктор.
Это с ума сойти можно, какой догадливый! Вика дождалась, пока он выйдет из комнаты, и, пошатываясь, побрела в ванную, прихватив из шкафа спортивные штаны и чистую футболку. Из зеркала над раковиной на неё с ужасом уставилась растрёпанная, бледная, не считая яркого румянца на щеках, тень себя прежней. Карие глаза блестели, но синяки под ними выдавали болезненную природу этого блеска. «Чёрт!» - Вика плеснула в лицо холодной водой. По телу мгновенно побежал озноб, застучали зубы. В голове мутилось. Зубы… Она схватила щётку, едва не промахнулась пастой мимо – тряслись руки. Воли, чтобы залезть под душ, не хватило. Она намочила полотенце и быстро обтёрлась, дрожа. Причёсываясь, подумала, было, заплести косу, но сил не хватило, хотелось лечь, было неимоверно холодно, несмотря на одежду. Кое-как она доплелась до комнаты, и натолкнулась в дверях на Кирилла.