- Ну и рожа! – зычно отозвался тот. – Проснись, дело есть.
Кирилл коротко глянул на него исподлобья. Если бы взглядом можно было убить, отец уже давно был обитателем кладбища, как, впрочем, и его «крыса-Лариса».
- Кирюш, - пропела она с фальшивой заботой в голосе, - тебе кофейку покрепче?
Кир демонстративно уставился в глубокий вырез мачехиного халата, из которого готовились выпрыгнуть тугие, как воздушные шары, груди. По двадцать тысяч баксов за каждую…
- Ага, - протянул он, демонстративно и бесстыже разглядывая Лару.
Сообразив, наконец, что происходит, она запахнула халат. Пролепетала: «я сейчас», и опасливо покосилась на широкую отцовскую спину.
- Что ты пляшешь над ним? – взревел, обернувшись, отец, и хлопнул лапищами по столу с такой силой, что тонко звякнули хрустальные подвески люстры.
Лара вздрогнула и сгорбилась над кофеваркой.
- Ревнуешь? – неосторожно ляпнул Кирилл, и моментально пожалел об этом.
Бычья отцовская шея покраснела, недобрый румянец пополз по скулам. Теперь было уже неясно, чей уничтожающий взгляд мог нанести противнику больший урон. Но отец сумел удержаться на самом краю пропасти, за которой – Кирилл это хорошо помнил – начинались побои. Теперь он его не трогал. Только с шипением выдохнул сквозь зубы и сдулся. «Боится, - с удовлетворением подумал Кир, - сдохнуть, блин, боится». У отца диагностировали гипертонию, и врачи пригрозили инсультом. «Жрал бы поменьше» – никакой жалости Кирилл не испытывал ни тогда, ни сейчас.
- Дело есть, - с нажимом повторил отец. – Из второго тура вылетели все, кто тебя знал. Историю почистили. Будешь играть. Надо их подбодрить, а то вялые какие-то.
«Да пошёл ты!» - мысленно огрызнулся Кир, а вслух процедил сквозь зубы:
- Ладно. Понял. Сделаю.
Идиотская затея с беготнёй по улицам и пустырям, уже достала. Но ему нужны были наличные, сверх того, что кидал на карту отец. Отчитываться за каждую копейку было унизительно, а призовые и оплату он мог тратить по собственному разумению. Так они договорились с самого начала. Год назад, когда отец вписался в непонятную байду с игрой-квестом, Кир только плечами пожал. Ничего нового, в его понимании, тут не было, да и бизнес из этого никакой. Детский лепет. Впрочем, дела отца, как и его тёмные делишки, Кира интересовали мало. На носу были экзамены, на которых нужно было выложиться по полной. Если Кирилл сдаст ЕГЭ выше девяноста по всем предметам, отец обещал оплатить учёбу в универе. До бесплатного обучения на нужном факультете было – как до Луны пешком. Понимая, что привязывает себя к ненавистному дому на ближайшие пять лет, Кирилл страдал и злился. Однако цель того стоила - стать независимым, с хорошим дипломом в кармане.
Когда отец предложил ему время от времени «заводить» игроков, Кирилл скривился, но возможность заработать живые, неподконтрольные отцу деньги перевесила. В будущей, свободной от отца жизни, они ему понадобятся.
Игра затянула его сразу, и больше полугода Кир испытывал неподдельный азарт, раз за разом играя всё лучше. Менялись его ники, менялись игроки, отец перебрасывал его с этапа на этап, но никогда – на третий. Все вопросы на эту тему обрубались в грубой отцовской манере. В конце концов Кирилл устал. Ему надоело скакать козлом по городу, надоели одни и те же беседы в чате, которые он вынужденно поддерживал во время игр. Как раз тогда отец и велел сделать перерыв – слишком много «старичков» скопилось на обоих этапах, Кирилла могли узнать.
- Вот и ладно, - смягчил тон отец, откидываясь на спинку стула и почёсывая необъятное пузо, обтянутое домашней футболкой идеальной белизны.
Когда-то он серьёзно занимался борьбой, но после того как бросил спорт, а потом и «качалку», стал стремительно полнеть, превращаясь в огромного борова. «Пумба», в сердцах называл его Кирилл, когда был помладше. Борьбу-то отец бросил, а вот привычки борцовские – нет. Заломать противника, повалить, придушить – осталось его тактикой в любом вопросе. Только добившись желаемого, «распластав» жертву на воображаемом ковре, отец испытывал удовлетворение. Сопротивление же могло вызвать неконтролируемую ярость. Никто в пятикомнатных апартаментах старинного особняка на Таврическом не стремился лишний раз испытать её на себе – ни Лариса, ни Кирилл.
- Играешь в субботу. Глянь там, время есть ещё.